Вскоре миссис Берч вернулась с подносом, уставленным чашками с чаем и тарелками с домашней выпечкой. Она тихо вышла, закрыв за собой дверь библиотеки.
Роан налил Шарлотте чаю, добавил в него молока и две ложки сахара, хотя знал, что она не любит сладкий чай.
— Выпей.
В ответ она едва заметно улыбнулась.
Роан налил себе черного чая, но в последний момент все–таки добавил в него сахар.
— Мне нужно, — лаконично пояснил он, опускаясь в одно из кожаных кресел цвета бургундского вина, стоящих вокруг стола.
Он не беспокоил Шарлотту, пока она пила, затем взял чашку и блюдце из ее рук и подвел ее к дивану.
— Ты ни в чем не виновата, Шарлотта. — Он накрыл ее руки ладонями. — Как я сказал миссис Прескотт, мы все бросили тебя, когда ты ужасно нуждалась в помощи. Меня следует винить за то, что я и предположить не мог, будто Мартин применит к тебе силу. Я совершенно неоправданно ему доверял. У Мартина постоянно были проблемы, но я не мог поверить, что он ударит тебя. Какой же я дурак! — Он глубоко вздохнул. — Самые близкие друзья становятся агрессорами, даже убийцами. Но Мартин! Что за катастрофа! Почему ты мне не сказала?
Она не подняла голову, хотя почувствовала растущее облегчение.
— Ты не думала о том, чтобы обратиться к моей матери? — продолжал он, поглаживая ее руку. — Я знаю, что к своей матери ты обратиться не могла!
Шарлотта заговорила:
— Меня начало тошнить по утрам, Роан. Я верила, что беременна от Мартина. Я предала нашу любовь. Как я могла пойти к твоей матери и заявить, что жду ребенка от Мартина Прескотта? Я никогда не сказала бы о том, что он меня изнасиловал, и должна была предвидеть опасность. После того, что произошло, он очень сокрушался, печалился и извинялся. Он плакал, умоляя простить его. Ему действительно была нужна моя любовь, Роан. Я пыталась стать частью его мира, но все обернулось катастрофой. Время шло, его отношение ко мне менялось — он становился все более агрессивным.
— И затем начал избивать тебя. — Роан едва сдерживал ярость. — Как же низко может пасть мужчина! Хотя его и мужчиной–то не назовешь.
— Чаще всего он был похож на жадного ребенка, которому нужно немедленное вознаграждение. Но я думаю, его поступки в конце концов навредили ему самому.
Роан не мог скрыть отвращения:
— Перестань оправдывать Мартина, Шарлотта.
Она посмотрела в его горящие глаза:
— Возможно, так я избавлюсь от чувства вины.
— Ты не виновата, — возразил Роан.
— Некоторым женщинам хватает смелости справиться с этим в одиночку.
