Она 38-й день переписки Тема: Уболтать!
Уболтать любую, говорите. Интересно, какой темой, кроме Вами любимых денег?! Пусть Вы и ярый защитник "общеизвестной" народной истины, мое сознание ее не воспринимает! Так или иначе, спорить не буду. Как скажете. Почему Вы решили, что все Ваши лекции и нотации воспринимаются мною как нечто деструктивное? Напротив. Но не все же сводить к формулам. То, что мне больше всего не понятно, это чем таким во мне Вы восхищаетесь? Мы же не знаем друг друга. Или знаем? Как Вы можете такое говорить? Вы настойчиво пытаетесь стянуть с меня очередную деталь нижнего белья, но я и так уже чувствую себя раздетой. Вам этого мало? Что значит: "я бы мог рассказать…"? Так расскажите, я очень хочу знать! Как вообще такое, такую откровенность должен воспринимать нормальный человек?!!! Во всем Вашем обращении мне мерещится саркастическая усмешка. Это так? Признайтесь!
Откровенность привлекает? А Вы сами откровенны? Каждый день в чем-то или в ком-то разочаровываешься, так не дайте же мне разочароваться в Вас! У меня много вопросов, но дело не в женской непонятливости, а в непонятливости одного затесавшегося среди них идиота!
Последняя строчка, как выяснится позже, будет принята Искателем на свой счет. Правильно, ведь в русском языке, помимо слова «идиот», существует еще и «идиотка». И здесь Он совершит ошибку. На самом деле резковатое высказывание Лилия адресовала самой себе в порядке самокритики. Она опрометчиво бросила это суждение в общий поток своих мыслей, не подумав об очевидном для Него варианте толкования.
В ответ Романтик полностью прервал контакт. Нет, пободаться, да еще с приятной собеседницей, Он всегда не прочь. Еще бы. Только не в стиле «сам дурак». Но даже не в этом дело. До Романтика дошло, что дурацкий стиль спровоцировал Он сам, т. к. манеры выказал в общении с девушкой отнюдь не романтические, далеко не романтические. И это угнетало Его во сто крат больше, нежели нелестный выпад из последней строчки послания подруги. Как следствие, сильно потускнела мотивировка переписки, исчезло ощущение игривости мысли, полета воображения. Вместо радости чувствовалась горечь, даже злость на самого себя.
На какое-то время Искателем овладела полная апатия.
В еще более тяжкой ситуации оказалась Солнышко. Она считала себя виновницей разрыва, казнила себя за несдержанность, за откровенную грубость, заламывала руки, маялась в поисках выхода. Как оказалось,
