Правда, когда, она подходила к своему дому в Привокзальном переулке, ей отчего-то сделалось не по себе... Но ее успокоила встреча с мамой, а потом с подругами. Никто, ничего не знал, не слышал, и Таня заключила, что тревог житься ей не о чем. Тане даже иногда начинало казаться,--что ничего такого и не происходило на самом деле..
Вот и теперь ей казалось, что она придумала себе игру, про которую никто на свете не знает... Через день, через, два после приезда она почти перестала вспоминать об этой порядком-таки потерзавшей ее игре. И в тот час, когда Нора Гай, сверяя свой путь с указаниями встречных, сворачивала в Привокзальный переулок, Таня Ларионова в самом безоблачном настроении приводила в порядок свою замечательную коллекцию кинозвезд отечественного и зарубежного кино-неба.
Нам уже известно, что Танина мама была билетершей в кинотеатре «Орбита». Эта на первый взгляд не слишком-то значительная должность давала Тане массу преимуществ. К ней здесь относились как к своему человеку, ее тут с детства любили, ласкали, а когда она подросла, в ее полное распоряжение начали поступать отличные фотографии с витрин, отслужившие свой срок и еще — старые номера киножурналов, которые раскладывали для зрителей на столиках в фойе.
Таня вырезала самое интересное, подклеивала порванные места и, переложив страницы папиросной бумагой, вставляла фотографии в альбомы, для которых использовались прекрасные, большого формата, в дерматиновых переплетах «Книги жалоб и предложений», завезенные в кинотеатр еще в незапамятные времена. Эти книги каким-то чудом сохранились, а образец их устарел, и директор «Орбиты», зная Танины склонности, сделал однажды ей королевский подарок. Так что в комнатке, где жили Таня и Танина мама, значительное место занимали ее альбомы. Они стопой высились на громоздком фанерном гардеробе, который отгораживал плиту и кухонные полочки от остальной комнаты; они стояли на этажерке, стиснутые Таниными учебниками и книгами, и лежали даже под кроватью с витой железной спинкой.
Итак, она уселась за стол приводить в порядок свою коллекцию. Перед отъездом Таня принесла из кинотеатра целый ворох журналов и снимков; надо было разобраться, что к чему. Ей никто не мешал, мама работала в первую смену. Таня разложила фотографии, вырезки, достала пузырек с конторским клеем, ножницы, карандаш и, напевая и переглядываясь с Алексеем Баталовым и Людмилой Гурченко, которые весьма уютно чувствовали себя над Таниной кушеткой, принялась за дело.
