— Гм… ну и каково ваше мнение о конечном вердикте, который может быть вынесен?
— Э… я…
Каким образом, черт побери, он поддерживает свое тело в таком превосходном состоянии? — думала в это время Талла. В конце концов, он же не юный атлет…
К своему ужасу, она вдруг услышала, как он тихо сказал:
— Занимаюсь футболом с детьми.
— Футболом?
— Да, и не всегда удачно. Вот посмотрите. — Вытянув вперед руку, Сол показал ей синяк. — Я немного отвлекся, и Мег вместо мяча ударила меня по руке. Здесь немного прохладно, да? — встревожился Сол, заметив, что Талла вздрогнула.
— Возможно, вам покажется теплее, если вы что-нибудь наденете на себя, — выпалила она в ответ.
— Возможно, — мрачно согласился он. — Но я имел в виду не себя. Ведь это вы вздрогнули, — добавил он, когда Талла непонимающе наморщила лоб.
— Мне не холодно, — резко возразила она.
— Разве?
Все ее тело напряглось от проницательного взгляда Сола. Соски явственно проступили сквозь тонкую ткань блузки, и Талла едва устояла перед искушением закрыться руками. Испугавшись реакции своего тела, Талла решительно направилась вон из кабинета. Во рту у нее пересохло, а сердце билось в безумном ритме. Что с ней происходит? Давно уже прошли те времена, когда при виде влажного после душа обнаженного мужского торса у женщин подгибались коленки. А может, еще не прошли?
— Можно забыть о гимнастике. От этой работы сгорает гораздо больше калорий, — фыркнула Талла, проводя в последний раз кистью по заново окрашенному потолку спальни. Она вопросительно посмотрела вниз на наблюдавшую за ней Оливию и спросила:
— Ну, что ты об этом думаешь? Я покрыла потолок два раза. Надо ли покрывать в третий?
— Нет, и так прекрасно смотрится. Все очень хорошо, — заверила ее Оливия, придирчиво осматривая спальню. — Мне нравится этот песочный цвет, такой мягкий, теплый и при этом совершенно неназойливый…
— И мне тоже. Вначале я беспокоилась, что краска окажется бледноватой, но теперь вижу: этот цвет как раз то, что надо. — Она спустилась со стремянки и встала рядом с подругой, чтобы полюбоваться результатами своего труда.
Затем они направились на первый этаж, в кухню, где все еще не была готова новая электропроводка. Среди катушек проводов и труб, торчавших из-под штукатурки, им сразу же стало скучно.
— Пошли лучше в мою спальню, — пригласила Талла Оливию. — Сейчас это, пожалуй, единственное пригодное для жилья место.
Они стояли у окна и наслаждались видом.
— Каждый раз, когда я спрашиваю себя, какое безумие заставило меня купить этот коттедж, — весело заговорила Талла, — я прихожу сюда и смотрю из окна.
