– Но мы же не знаем, где она учится.
– Ты не знаешь, а я знаю.
– Откуда? – поразился Гошка.
– Мы знаем, что она в немецкой школе учится, а немецкая школа у нас где?
– Где?
– На Сухаревке. За «Форумом».
– Правда? Я не знал.
– А я знаю. У нас в подъезде одна девчонка там учится.
– В каком классе?
– Во втором. Моя мамка ей уколы делает.
– Понятно. От такой мелюзги ничего-толком не узнаешь.
– Это точно. Так что делать-то будем?
– Не знаю… хотя… Прежде всего надо найти Тягомотину.
– Аида к ней?
– Нет, пошли ко мне и будем ей звонить.
Чего зря силы на беготню тратить? Они нам еще пригодятся.
Но у Тягомотины по-прежнему никто не отвечал.
– Чего делать-то будем, Гошка?
– А я знаю? Ждать, наверное, что мы еще можем?
– Эх, надо было у того пацаненка спросить, кто у этой очкастой папашка. Уж точно, что не журналист. Небось, просто жулик.
– Почему жулик?
– Потому! Она же говорила с точностью до наоборот. Звать ее Надей, она говорит, что Ирой.
Живет с матерью, а выходит, с отцом. Бабка тоже не существует. Ну и что, прикажешь верить, что папаша у нее журналист?
– Действительно, – почесал в затылке Гошка. – Черт знает что. Плюнуть бы на все это, так нет, не получается. Там ведь теперь и вправду гадость какая-то случилась. А мне интересно: что же там в действительности было? Из-за чего Тягомотина всполошилась? Из-за чего ее к нам притащила?
– Не знаю, конечно, но мне, Гошка, кажется, там нечисто что-то. Папашка там, наверное, тот еще типчик, его дружки прижали, вот он и смылся. А девчонку тут оставил кашу расхлебывать.
– Но ведь там явно что-то искали. Помнишь, в каком виде квартира была?
– Может, искали, а может, просто напакостить решили. Знаешь, как бывает…
– Нет.
– Что нет?
– Там что-то искали. Если бы хотели напакостить, все было бы по-другому, тогда там побили бы посуду, телевизор, тряпки бы на кусочки порезали…
– Ага, это правильно ты говоришь… А может, папаша Надю эту уже где-нибудь спрятал, а?
– Спрятал?
– Ага. Почуял, что запахло жареным, и спрятал. Ну, за кордон, например, с ней смотался или одну ее отправил.
– Все может быть. Дай-ка я еще разок Тягомотине звякну. Или нет, Леха, давай лучше ты…
Я не выдержу…
– Ишь, нежный какой, – засмеялся Леха и набрал номер Розы.
– Алло, я слушаю, – донесся до него знакомый голос.
– Роза, это ты?
Гошка вздохнул с облегчением. Хотя бы Тягомотина жива-здорова. И, может, сейчас хоть что-то прояснится.
– Это ты, Шмаков? – как-то испуганно отозвалась Роза. – Что тебе?
