— Мы не можем туда войти, — возразил я. — Это не так просто.
— У вас ведь есть пресс-карточка Белого Дома?
— Конечно, есть. Но это не значит, что я могу приходить туда, когда мне заблагорассудится. Особенно на буксире с такой птицей, как вы.
— Значит, войти нельзя? Послушайте, — обратился он ко мне почти умоляюще, — вы должны поговорить с ними. Вы умеете разговаривать и знаете протокол. Я сам ничего не могу поделать. Они не станут меня слушать.
Я покачал головой.
Несколько охранников оставили ворота и шли к нам по тротуару. Дьявол увидал, что я смотрю на них.
— Осложнения?
— Думаю, что да. Охрана позвонила в полицию. Нет, не позвонила. Они просто послали сказать полицейским, что здесь что-то происходит.
Дьявол продвинулся ко мне ближе и заговорил, едва раскрывая рот:
— Мне не нужны неприятности с полицией…
Повернув голову, он взглянул на охранников. Они приближались. Дьявол схватил меня за руку:
— Пошли!
Земля с грохотом ушла у меня из-под ног, вместо нее была тьма и шум от тяжелых крыльев. Затем мы оказались в большой комнате, с длинными столами в центре. За ними сидело несколько человек во главе с президентом. Дым поднимался от сожженного места на ковре, где мы теперь стояли с Дьяволом, а воздух был полон запаха серы и горящей ткани. Кто-то яростно барабанил в дверь, ведущую в комнату.
— Скажи им, что никто не сможет выйти, — заявил Дьявол, — двери заговорены.
Встал человек со звездами в петлицах. Его гневный рев заполнил комнату:
— Что это все значит?
— Генерал, — проговорил Дьявол, — садитесь и докажите, что вы не только офицер, но и джентльмен. Никто не пострадает. — Он яростно взмахнул хвостом, чтобы подчеркнуть свои слова.
Я быстро посмотрел по сторонам, чтобы уточнить свое первое впечатление, и увидел, что оно было правильным. Мы находились в зале совещаний. Здесь были директор ФБР, глава ЦРУ, несколько высших военных и еще люди с серьезными лицами, которых я не узнал. Вдоль стен стояли ряды кресел, в которых сидели очень торжественные и, очевидно, очень ученые люди.
— Хортон, — произнес Государственный секретарь очень медленно, вежливо и не волнуясь (он никогда не волновался), — что ВЫ здесь делаете? Я думал, вы уехали.
— Я уезжал, — ответил я, — кажется, это было так давно…
— Вы, конечно, слышали о Филиппе?
— Да, слышал.
Генерал снова вскочил. В отличие от Государственного секретаря он был очень вспыльчивым человеком.
— Если Государственный секретарь объяснит мне, — взревел он, — что происходит…
