– Но я бы приехала, если бы вы меня пригласили, – сказала Мин.
– Мы приглашали много-много раз, – сказал Уилл. Потом отец показал ему то последнее письмо, чтобы продемонстрировать сыну, почему он должен учиться изо всех сил и добиться успеха в жизни – для того, чтобы никто не смел относиться к нему свысока, как это случилось с его родителями. Фил хотел, чтобы потом сын мог гордиться своими достижениями. – Вероника написала моей маме, что ты теперь вращаешься в кругах, где не приветствуются близкие отношения с прислугой.
– Вот дрянь! – возмутилась Мин. – Я так любила твоих родителей, они были так добры ко мне. Вероника только пилила меня за то, что я похудела, что я грызу ногти и не веду себя прилично.
– Тебе следовало сбежать, – сказал Уилл. – Ты могла бы жить у нас все это время.
– Я бы хотела, – ответила Мин. – У вас я была бы куда счастливее. Ты даже не представляешь, как мне противно это высшее общество.
Ее спутник покашлял, чтобы обратить на себя внимание.
– Ах, да. Уильям, это Кристоф, – сказала она. – Кристоф, это Уильям, мой старинный друг.
– А-а, – произнес явно расстроенный Кристоф.
В тот вечер они – точнее, Мин – пригласили Уилла в свою квартиру-студию на площади Пигаль, в районе, где неоновая реклама предлагала любые непристойные развлечения за удивительно низкую плату. Он пришел по указанному адресу и позвонил в дверь, но никто не открыл.
– Ils sont pas la, monsieur.[17]
У двери стоял трансвестит, широкоскулый, с большими руками, женского в нем только и было, что яркая помада и высокие каблуки.
– Вы случайно не знаете, когда они могли бы вернуться? – спросил Уилл. Его французский был уже довольно беглым, но пока еще не слишком правильным.
– Нет, – сказала «красотка». – Трудно сказать.
Встряхнув длинными светлыми волосами, она засунула средний палец в рот и принялась двигать им взад-вперед. Потом призывно вскинула бровь.
– Вы очень добры ко мне, – произнес Уилл. – Как ни прискорбно, но я не могу принять ваше предложение.
Трансвестит расхохотался, закинув голову назад.
– Большинство мужчин не так вежливы.
– Ну, с такой прелестной женщиной, как вы… – продолжал Уилл сыпать комплиментами в надежде, что Мин вот-вот объявится.
– Chéri, пожалуй, это ты слишком уж добр. Откуда ты такой взялся?
– Из Англии, – ответил Уилл. – Хотите закурить? – предложил он, вытаскивая из кармана мятую пачку «Мальборо».
Трансвестит снова рассмеялся.
– Спасибо, у меня есть свои. – Он достал из кармана плоский серебряный портсигар и вынул из него длинную белую сигарету. – Но вы можете дать мне огоньку, – добавил он, томно глядя сквозь длинные ресницы.
