Разумеется, в пятилетнем возрасте Уильям ничего этого не знал. Только через много лет мать рассказала ему о сплетнях, которые распространились подобно огню в засохшем кустарнике, когда Мин появилась в местном провинциальном мирке. Прочие Бофоры бывали в городе лишь мельком, проносились на спортивных авто или сопровождали своих лошадей, стремясь к новым триумфам в очередных конных скачках. Всегда великолепно одетые, высокомерные и самоуверенные, они походили на экзотических животных. Уилл впервые запомнил Мин маленькой девочкой с пышными темными волосами, она стояла у зеленой ограды школьного двора и смотрела на улицу в напрасной надежде на то, что кто-нибудь заберет ее домой. Его мать всегда приходила за ним вовремя. Внимательная миссис Гаджет уже давно заметила, что Мин была единственной, кого родители не встречали у школы. Однажды вечером она решительно сказала мужу:
– Все, я больше не могу.
– О чем это ты, дорогая? – спросил тот, не подозревая, что через каких-нибудь двадцать пять лет станет обычным делом, когда после подобных слов многие мужья окажутся с бумагами о разводе в руках, без жилья, лишенные половины дохода и пенсии, с перспективой видеть детей раз в месяц по субботам, выслушивая от них упреки, как же отец им надоел.
– Я должна что-то предпринять, – решительно сказала миссис Гаджет.
– Очень хорошо, – сказал Фил, вылавливая из тарелки ускользавший кусочек трески под соусом морне.
– Я собираюсь позвонить им, – сообщила жена и в сердцах бросила салфетку на стол.
Она направилась к телефону и сосредоточенно набрала номер. На том конце провода долго звучали длинные гудки, пока наконец кто-то не поднял трубку.
– Алло, – ответил сонный голос Сильвии де Бофор, женщины, поразительно быстро утратившей элегантность и вкус к жизни, в чьем представлении потягивать поздний коктейль в шезлонге под включенную на полную мощность музыку классических опер – это лучший вид отдыха.
– Здравствуйте, – сказала мама Уильяма уверенным тоном. – Это миссис Филип Гаджет.
– Chérie,[13] Амброз вышел, он убирает мусор в саду. Вам придется позвонить позже.
Хотя поместье Чиверли давно стало открытым парком, Амброз де Бофор, предполагаемый отец Мин, маниакально старался держать свою территорию в чистоте, убирая всякий мусор, неизбежно оставляемый посетителями. О нем говорили, что он преследовал гулявших в парке, выжидая, пока те не выронят клочок бумаги, чтобы тут же наброситься на испуганных до смерти нарушителей с криком: «Можете вести себя как угодно в своем саду, но не здесь!»
