Это гратис особенно полюбилось Педро, а еще «мучача» — девушка.
— Мучача, мучача, не дашь ли мне гратис? — бубнил он под нос, записывая питейные принадлежности. — Рюмка — копа. Глоток — траго. Еще — мас. Очень хорошо — муй бьен.
Некоторые соответствия приводили Педрюшу в восторг.
— Мало — поко. Плохо — мало. Как точно замечено! Когда мало, всегда плохо! А много не бывает!
Под конец он глубочайшим образом поразился емкостью мексиканского языка, узнав, что «жена» и «наручники» обозначаются одним словом «эспоса».
— Ну, брат, во язык-то! Не в бровь, а в охо. Я свою теперь только так и буду звать — эспоса. Поди, догадайся, чего в голове держу…
Действительно, мудрено было догадаться, чего он держал в голове. Зато на голову Педро постоянно примеривал шляпы. Накупив десятка два, временно успокоился, и каждые полчаса появлялся в новой.
— Еще мне обещали шапочку тореадора с рогами. Но ты погляди, сколько здесь сандалий, — никогда не видал таких фасонистых!
И впрямь, как шляпами, так и сандалиями Канкун был переполнен. От торговых центров, напоминавших то ли бисквитные торты, то ли океанские пароходы, до маленьких пальмовых лоточков на пляже — все было забито шляпами и сандалиями.
— А ты начни коллекционировать, — брякнул я ни с того ни с сего, — уверен, никто еще не додумался. Собирай! Будешь, так сказать, сандалофилистом.
Педро вроде пропустил мимо ушей, а на другое утро говорит:
— Всю ночь снились сандали в шляпах и шляпы в сандалях! К чему бы это? Пожалуй, надо собирать параллельно — и те, и другие.
— «С головы до ног» — поддержал я. — Вот название твоей коллекции. Да ты, Педро, ею мир покоришь.
У Пети, кажется, перехватило дух от широты поставленной задачи. Видно было, что он совсем не против покорения мира.
— Однако чего-то в этой идее не хватает, — сказал я. — Покуда недоработана!
— А, на мой взгляд, все о‘кей, то есть муй бьен, — заупрямился Петя. — С головы до ног! Дальше некуда!
— Кое-что пропущено — нет триединства. То есть третьего члена. Того, что посередке.
Эти слова привели Петю в замешательство. Он как-то напрягся:
— Ну ты, брат, не перебарщивай, не перегибай палку-то. Что за глупость с третьим членом?
— Ты же можешь стать единственным в мире триптихистом, — пояснил я.
Петя поморщился:
— Это еще что такое? Мало приятное!
— Педро, триптихизм — великая идея! Шляпы, сандалии. И …
— Чего «и»?! — начал раздражаться Петя.
— И плавки! Будешь собирать пляжные гарнитуры. Тут есть большие пробелы. Заложи краеугольный камень!
