Это вам что-то напоминает? Те, кто
читал «Облако Неведомого» ("The Cloud of Unknowing"), узнают цитату. Поэты, художники, мистики и
великие философы приоткрывают завесу над этой истиной. Предположим, однажды в
поле моего зрения попало дерево. До этого каждый раз, когда я его видел, я
называл его про себя деревом. Но сегодня я вижу не дерево. По крайней мере, я
вижу не то, что привык видеть. Я смотрю на мир с детской непосредственностью. И
у меня нет слов, чтобы обозначить увиденное. Я вижу нечто уникальное и
неповторимое, что-то динамичное и цельное, не расчлененное на части. На меня
накатывает волна благоговения. И если бы в этот момент кто-то спросил: «Что ты
видишь?» — как бы я, по-вашему, ответил? У меня не нашлось бы слов.
Действительность не поддается словесному описанию. Стоит мне сказать хоть
что-то, и мы опять вернемся к вопросу о понятиях.
Но если я не в силах выразить
видимую мной действительность, как возможно выразить то, что нельзя увидеть и
услышать? Какое слово употребить для обозначения истинности Бога? Понимаете
теперь, в чем смысл учения Фомы Аквинского, Августина и подобных им? Понимаете,
почему, по мнению Церкви, Бог есть тайна, недоступная человеческому разуму?
В одном из своих последних писем,
адресованных немецкому юноше-наркоману, великий Карл Райнер писал: «Положа
руку на сердце, я должен признаться, что Бог был и остается для меня великой
загадкой. Я не понимаю, что такое Бог; этого никто не может знать».
Руководствуясь лишь намеками да смутными догадками, мы предпринимаем слабые и
наивные попытки выразить тайну словами. Но нет слов, способных на это. К
собравшимся в Лондоне богословам Райнер обратился с такой речью: «Какова миссия
теологии — Объяснять все сущее Божьим произволением; сам же Бог должен
пониматься как необъяснимая сущность. Необъяснимая тайна. Никому не известная и
никем не высказанная. Мы можем лишь восклицать — ах, ах...»
Слова — это указатели; они ничего
не описывают. К несчастью, люди считают, что во всем, что касается Бога, слово
становится материальным объектом. Как раз из-за этой уверенности мы и впадаем в
идолопоклонничество. Как можно быть столь безумным? Существует ли безумие
большее, чем это? Слово не является вещью даже тогда, когда речь идет о людях,
деревьях, листве или животных. А вы утверждаете, что изреченное о Боге слово
есть вещь? О чем вы говорите? Один всемирно известный богослов, прослушав в
Сан-Франциско курс моих лекций, сказал: «Боже, теперь я понимаю, что всю жизнь
был идолопоклонником!» Он открыто признался в этом. Мне даже в голову не
приходило, что я идолопоклонник. Мой идол не был вырезан из дерева или отлит из
металла — он находился в моей голове. Такие идолопоклонники наиболее опасны.
Для создания собственного божества они используют тончайшую субстанцию — свое
сознание.
