— Юки, тебе известно, кто отравил моего отца?
У Тамани давно было мнение на этот счет, да и у Лорел тоже — оба подозревали Клеа. Хорошо бы Юки подтвердила их догадки…
— Твоего отца? — растерялась Юки. — Причем тут отец? Я говорю о твоей матери.
Лорел снова посмотрела на Тамани, но тот только руками развел. Что еще задумала эта Зимняя?
— А, так ты не знаешь? Какое совпадение — семья, которой принадлежит участок земли у врат, случайно оказалась бездетной. Самое время подбросить им белокурую малютку. Удобно, правда?
— Довольно! — резко сказал Тамани. Снова фокусы! Юки просто пытается сбить их с толку и поссорить между собой.
— Это их рук дело, — сказала Юки. — За пятнадцать лет до твоего появления на пороге дома феи позаботились о том, чтобы твоя мать мечтала о ребенке. Чтобы она без колебаний удочерила тебя. Они отравили ее, Лорел. Сделали бесплодной. Разрушили ее жизнь. А ты им помогаешь.
— Лорел, не слушай. Это неправда, — сказал Тамани. — Она просто пытается уколоть тебя побольнее.
— Вот как? Ну давай спросим у него.
Юки обернулась к Шару, который застыл с непроницаемым лицом, как статуя.
«Нет! Не может быть! — думала Лорел. С тех пор как она покинула Авалон, Шар всегда был ее невидимым ангелом-хранителем. — Но почему он не возражает?»
— Расскажи ей! — Юки выпрямилась, натягивая цепи. — Расскажи, что ты сделал с ее матерью.
Шар упорно молчал.
— Шар, — тихо взмолилась Лорел. Пусть он скажет, что это неправда! — Пожалуйста!
— Это вынужденная мера, — наконец заговорил он. — Мы не желали им зла — просто они там поселились. Лорел, мы не могли рисковать. Выбора не было.
— Выбор есть всегда, — прошептала Лорел. У нее пересохло во рту, подбородок задрожал от ярости. Шар отравил ее мать. Шар, который заботился о ней почти от рождения, отравил ее мать!
— Я должен защищать свой дом и семью. Ради Авалона я готов на все.
Лорел вскипела:
— Тебя не заставляли…
— Заставляли, — возразил Шар. — Мне многое пришлось сделать против воли. Думаешь, я хотел калечить твоих приемных родителей? Хотел стирать тебе память? Я выполнял приказ. И потому наблюдал за тобой изо дня в день, пока не пришел Тамани. И знаю о тебе все. Как ты разбила фамильную вазу и никому не призналась. Как похоронила собаку под своим окном — чтобы она и после смерти была рядом. Как в октябре заперлась с Тамани в старом доме.
— Шар! — нахмурился Тамани.
— Я старался не лезть в твою жизнь, — тихо ответил Шар. Наконец в его голосе появился оттенок сожаления. Правда, последняя реплика явно относилась к Тамани. У Лорел чесались руки влепить Шару пощечину, однако от злости ее как будто парализовало.
