— Цыптаун, — пробормотал он.
— Ты видишь? — спросил брат Люпты.
Гадальщик кивнул.
— Разрушен до основания.
Он зажмурил глаза, будто пытаясь сгладить добровольной слепотой те ужасы, что появлялись в его сознании.
— Кто-нибудь из вас слышал истории о людях Иноземья? — спросил он детей.
Как и прежде, они шепотом заспорили. Однако он уловил, что один из посетителей подначивал Люпту рассказать ему.
— Рассказать что? — спросил слепец.
— О людях из места, которое называется Цыптаун. Просто всякие истории, — сказала Люпта. — Не знаю, правда это или нет.
— Все равно расскажи.
— Расскажи ему про девочку. О ней все говорят, — вставил кто-то из приятелей Люпты.
— Кэнди… Квокенбуш… — проговорил слепой, отчасти самому себе.
— Ты видел ее в своих картах? — поинтересовалась Люпта. — Знаешь, где она сейчас?
— А что?
— Ты ведь знаешь!
— Даже если так, что тебе до этого?
— Мне надо с ней поговорить! Я хочу быть, как она! Люди обсуждают все, что она делает.
— Например?
Голос Люпты понизился до шепота.
— Наш священник считает, что говорить о ней — грех. Он прав?
— Нет, Люпта. Думаю, он не прав.
— Однажды я сбегу. Обязательно! Я хочу ее найти.
— Будь осторожна, — сказал Гадальщик. — Сейчас опасное время, а будет только хуже.
— Мне все равно.
— Тогда приди хотя бы попрощаться, дитя. — Гадальщик покопался в кармане и вытащил несколько патерземов.
— Вот, — сказал он, протягивая Люпте монеты. — Спасибо, что принесли мне вещи с берега. Разделите это между собой, только по-честному.
— Конечно! — сказала Люпта. И, довольные наградой, друзья направились по дороге к деревне, оставив Гадальщика наедине с его мыслями и собранием предметов, которые принесли ему море, дети и обстоятельства.
Сорванцы прибыли в подходящий момент. Возможно, благодаря этим остаткам он лучше поймет Расклад. У карт и мусора было много общего: и то, и другое — собрания ключей к тому, чем мир был в лучшие времена. Он вернулся в дом, сел за стол и взял в руки нераскрытые карты. Выложил еще две, и после них открылась та, что представляла Кэнди Квокенбуш. Ее было нетрудно определить. Карта называлась Я Есть Они. Он не помнил, чтобы видел ее раньше.
— Так-так, — пробормотал он. — Взгляните-ка на нее. — Он постучал по карте пальцем. — Что дает тебе право быть такой сильной? И какое отношение ты имеешь ко мне? — Девушка, изображенная на карте, смотрела прямо на него. — Ты несешь мне радость или горе? Должен сказать, горя мне уже хватило. Больше я не вынесу.
