Народ, как всегда, безмолвствует. Это бесконечное народное молчание меня просто поражает! В других странах по любому ничтожному поводу сразу вспыхивают волнения, профсоюзы устраивают акции протеста по всей стране, фермеры вываливают кучи навоза перед зданием правительства, и т. д. Там на защиту своих прав сразу встают миллионы, а у нас доведенные до отчаянья разрозненные кучки людей всего лишь объявляют голодовку, как будто их сытым хозяевам от этого станет плохо.
Режимное ТВ очень любит показывать эти голодовки как пример для подражания и выпускания пара — смотрите, против режима нужно протестовать только так и никак иначе! Ни в коем случае не беритесь за дубину! Унизьтесь, расплачьтесь, обратитесь со слезным прошением к Его Величеству президенту Путину — и может быть, вам что-нибудь дадут.
Я помню, как герой повести А.Гайдара в середине тридцатых годов разглядывал рисунки в каком-то журнале, и удивлялся, что никто из пленных китайцев, которых на рисунках ведут на расстрел, не крикнул своим палачам оскорбительных слов, не пытался вырваться, не плюнул им в лицо. Китайцы шли навстречу своей смерти покорно и запуганно, как жалкие бараны. Сегодня мы все напоминаем этих покорных китайцев.
Максимум на что мы способны — с помощью голодовок выклянчивать у своих палачей свои нищенские деньги, а получив их, пугливой мышкой шмыгнуть в свою норку. Что-то во всех нас сломалось, сдулось, спустилось, и во мне тоже. Я чувствую себя убитым и потерянным во времени, каким-то ужасным образом оказавшимся вне своей эпохи, бесконечно одиноким со своим воинственным протестом в море людского равнодушия и жалобного поскуливания перед мерзким режимом.
Но в отличие от многих, я не могу свернуться в кокон и отрешиться от всех проблем и болячек своей страны, спокойно переспать это гнусное время и вылезти на свет когда к власти в стране опять вернуться наши. Я тяжело переживаю все происходящее вокруг меня. Мою Родину насилуют и грабят, телевидение и газеты ежедневно дурят народ и насаждают скотство, а я лишь бессильно сжимаю кулаки и ничего не могу сделать. Ни-че-го! Единственно, чем я заглушаю свою совесть, так это тем, что когда придет время, когда новая гражданская война в России будет неизбежной, я возьму в руки автомат и тихо уйду добровольцем в Красную Армию.
И этот мой решительный и жесткий выбор уже не смогут подтасовать и подправить никакие Рябовы и Вешняковы. И не нужно говорить, что гражданская война — это братоубийственная война, что это изначально плохо. Вот они братья наши меньшие — Ельцины, Путины, Чубайсы, и Кириенки, посмотрите на них! Они не признают никаких законов, у них нет никакой морали, жить с ними невозможно… вообще невозможно, а добровольно они никогда не уйдут. Они так и будут цепляться за власть, они так и будут сидеть на нашей шее улыбчивыми и говорливыми паразитами, всегда готовые к кровавой расправе с неугодными — как в октябре 1993 года. Но когда-нибудь настанет день, и мы все встанем перед выбором — или мы их, или они нас. Или мы будем жить по их понятиям, или они будут жить по нашим законам.
