— Степан, Степа, Степочка, ну выйди, родной, ну чего тебе там нужно? Там же темно, душно, там кушать нечего! — упрашивал толстый и сильно потевший от жары и волнения ветеран вооруженных сил.
— Товарищ прапорщик! — вдруг потерянным голосом обратился к нему один из солдатиков.
— Чего тебе? — прорычал тот, отвлекаясь от своего ласкового монолога.
— Еда там есть! Мы в БТР несколько связок зеленых бананов дозревать положили!
Прапорщик поднял к небу полное лицо с таким страдальческим выражением, будто собирался обратиться с молитвой к самому главному генералу Вселенной. Впрочем, вместо молитвы он прошептал нехорошее ругательство. В этот момент башня броневика, из которой торчал толстый ствол крупнокалиберного пулемета, ожила и совершила полный поворот. Солдаты инстинктивно присели. Обезьяны явно не теряли времени.
— Он заряжен? — задыхаясь от ужаса, спросил толсторожий прапорщик, с тревогой поглядывая на ствол пулемета, то опускающийся вниз, то поднимающийся к небу.
— Так точно! — испуганно ответил один из стрелков охраны. — Как и положено! Мы же тут в состоянии постоянной боевой готовности!
— Какая еще, мать вашу, готовность! — слезливо запричитал уже готовый пойти под суд «кусок». — Я что, не знаю, как вы в нем уборщиц трахаете!
Тут внутри БТР раздался хлопок, и послышались приглушенные визги напуганных чем-то мартышек.
— Гранаты?! — в отчаянии присел прапорщик.
Но один из солдат, переглянувшись с товарищами, ответил:
— Товарищ прапорщик, гм, у нас там был огнетушитель… Так мы там брагу из сахара выдерживали…
— Вы что, б вашу мать, совсем охерели?! — завизжал толсторожий. — Представляете, что они там устроят, когда браги попробуют? Да вы понимаете, что такое пьяная обезьяна?!
Хотя никто из присутствовавших еще не видел нетрезвой мартышки, по их удрученным лицам можно было с уверенностью определить, что они примерно представляют себе, как она выглядит. Как будто в подтверждение их опасений, изнутри стали доноситься звуки кавардака немалых масштабов. Маша и Степан наводили порядок в новом жилище. Наконец Таня решила проявить инициативу.
— Ребята! — обратилась она к приунывшим солдатам и их отчаявшемуся командиру. — А что, если мы попробуем?
— Степан незнакомых не признает! — без энтузиазма отозвался прапорщик. — Вам он никогда не откроет!
— А с чего вы взяли, что там мужчина командует? — резонно возразила Таня. — Я-то думаю, что обращаться надо к Маше! А лучше товарища лейтенанта этого никто не сделает! Правда?
