(смеси солонины, сельди, картофельного пюре и мелко нарезанных огурцов), залитой яйцом, и немецкого бифштекса. В начале 60–х годов во всей Европе вы не нашли бы вегетарианского блюда, это считалось причудой и причиняло неудобства хозяевам, устраивающим званые обеды.
Таким образом, ни один из музыкантов Beatles всерьез не задумывался о вегетарианстве даже в те дни, когда денег у них хватало лишь на тарелку бобов с куском хлеба. Во время путешествий по всему свету изысканные блюда с экзотическими названиями — например, суп из трепангов на Гавайях — вызывали лишь тоску по жирной треске с картошкой фри, которую едят руками.
Тем не менее, после решения отказаться от гастролей Леннон стал первым из Beatles, кто хотя бы попробовал исключить из своего рациона мясо, — правда, Синтия и Джулиан не последовали его примеру. Впоследствии он отступил от своих принципов, так оправдывая себя в 1980 году: «По большей части мы ели диетическую пищу — рыбу, рис, необработанное зерно, — но иногда я приводил всю семью в пиццерию. Интуиция сама подсказывает, что следует есть». Теперь же он изучал кулинарные книги и сам пек хлеб, тщательно следя за диетой Шона и указывая, сколько раз нужно пережевывать каждый кусок, а также предпринимая длительные голодовки, когда он жил лишь на минеральной воде, фруктовых и овощных соках.
Позже просочились слухи, что он принимал антидепрессанты. Среди побочных эффектов этих препаратов были бессвязные монологи, представлявшие собой поток сознания и предназначенные не столько для окружающих, сколько для него самого, а также резкая смена настроения, от самобичевания до прославления собственной исключительности.
Может быть, таким образом Джон Леннон пытался убежать от самого себя, пребывая в том месте, которое в глубине души считал неподходящим? Ясно одно — избегая влияния жены, он стал все чаще проводить отпуск в одиночестве в дальних странах — Бермуды, Кейптаун, Гонконг — подальше от Дакоты, где их жизнь с Йоко совсем не была похожа на блаженство Филлис и Коридона в Аркадии.
Йоко превратилась в расчетливого бизнесмена, умело представляя интересы Джона и делая выгодные инвестиции в недвижимость и сельское хозяйство. Его теперешняя «работа» состояла из попытки написать третью книгу — примерно 200 страниц безумия в стиле «In His Own Write», — а также игры на акустической гитаре после завтрака. Побренчав некоторое время, он приходил к выводу, что все отрывки, которые он пытался соединить в единое произведение, были неинтересными. Затем Из-под его пальцев начинали слетать старые аккорды, напоминавшие о временах молодости. Им овладевало мечтательное настроение, и с губ слетал невольный вздох. Возможно, завтра он найдет в себе силы решительно взяться за дело. И действительно, какой смысл вновь и вновь раскапывать истощившуюся золотую жилу творчества в тщетной надежде найти россыпи?
