Роуз кисло заметила:
— Мы все сильно расстроились из-за Кеннеди, правда ведь?
А Джил разве не должна быть в школе? Но в школе Сент-Джозеф ученики приезжали и уезжали когда им вздумается, не обращая особого внимания на время, расписания или экзамены. Когда преподаватели предлагали ужесточить дисциплину, им напоминали о принципах, лежащих в основе прогрессивного обучения, среди которых главным был принцип самостоятельного развития. Только сегодня утром Колин отправился в школу и вот уже едет обратно. Джеффри сказал, что, возможно, завтра тоже поедет — он вспомнил, что является старостой класса. А Софи — она, случаем, не бросила учебу? Так или иначе, Фрэнсис видела ее в доме чаще остальных ребят. Джил, похоже, надолго поселилась на нижнем этаже со своим спальным мешком и регулярно поднималась в кухню поесть. Девушка сказала Колину, который передал ее слова Фрэнсис, что, мол, ей нужно отдохнуть. Дэниел уже несколько дней был в школе, но можно не сомневаться, что вернется, раз Колин возвращается — любой предлог подойдет. Фрэнсис прекрасно понимала ход их мыслей: ребята были уверены, что стоит им отвернуться, как за их спинами начинают происходить упоительно драматичные события.
В конце стола Фрэнсис заметила нового гостя, тот широко улыбался ей, словно ждал, когда она спросит: «Кто ты? Что ты здесь делаешь?» Но она просто поставила перед ним тарелку с супом и улыбнулась.
— Я Джеймс, — сказал он, краснея.
— Что ж, рада познакомиться. Бери хлеб и… все, что тебе нужно.
Большая рука смущенно протянулась, чтобы взять кусок цельнозернового (полезного) хлеба. После чего Джеймс так и застыл с хлебом в руках, восхищенно оглядываясь.
— Джеймс — мой друг. То есть на самом деле он мой двоюродный брат, — объявила Роуз, и вид у нее при этом был нервный и агрессивный одновременно. — Я сказала ему, что он может прийти… в смысле поужинать… в смысле…
Фрэнсис поняла, что в их шумном доме прибавился еще один беженец из проблемной семьи, и стала прикидывать, сколько продуктов нужно будет завтра купить.
В этот вечер за столом их было всего семеро вместе с ней. Джонни стоял у окна, напряженный, как часовой. Он явно ждал, чтобы его пригласили сесть. Свободные места были. Да ни за что на свете она не станет приглашать его, и ей все равно, что подумает о ней «детвора».
— Пока ты не ушел, — произнесла Фрэнсис с намеком, — расскажи нам, кто убил Кеннеди.
Джонни пожал плечами, на мгновение растерявшись.
