Аккуратно, стараясь не разбудить девушку, он начал медленно сползать с постели. И замер. Стоп! Сейчас лучше вообще не двигаться, ну а княжна… Княжна вряд ли станет допытываться, что он делает на половине постели, когда увидит с десяток стрел, направленных в их сторону.
Лучники в волчьих шкурах и мохнатых шапк осторожно — в полшага, в четверть шага, чтобы не потерять с кончика стрелы цель — выходили из-под прикрытия деревьев. Приближались молча. А че тут говорить-то? И без слов ясно: одно резкое движние — и Василий с княжной превратятся в подушеки для гигантских оперенных иголок. Хотя девушку тронут вряд ли, но тем хуже для него. Все хищно поблескивающие наконечники польских робингудов достанутся ему. Бурцев легонько тронул Аделаиду: руку, моля бога, чтобы она не спровоцировала луников резким движением. К счастью, княжна все еще была сонной, а движения ее — заторможенными.
— Что это? Кто это?
Она села на постели, по-совиному хлопая глазами.
— Полагаю, наши вчерашние знакомые, — шепнул Бурцев.
Он узнал среди лучников трех давешних лесных стрелков. Особые приметы — синяки, ссадины и выбитые зубы.
— Главное, не дергайся, княжна, и все будет хорошо.
Бурцев поднял руки ладонями вверх. Универсальный жест мира. Вроде бы успокаивает даже самых кровожадных дикарей. А эти лесные хлопцы в шкурах здорово смахивают на одичавшее племя.
— Мир вам!
Бурцев очень старался, чтобы голос его звучал дружелюбно, а с лица не сходила улыбка. Никто из лучников оружия не опустил. И никто не ответил на приветствие. Лишь самый молодой глянул мельком на самого старшего, словно спрашивая, когда же можно будет стрелять. И то верно: долго ли удержит человек оттянутую тетиву тугого лука?
— Встать! — распорядился старшой, черноволосый, широкоплечий, с косматой бородой, нестрижеными усами и бугристыми мышцами. Руки бородача чуть дрогнули от напряжения. Пальцы жаждали по-скорее пустить стрелу.
— Хорошо-хорошо, уважаемый, — Бурцев поднялся. — Уже встаем.
— Да как вы смеете?! — заверещала было возмущенная полячка.
— Тихо, — шикнул он. — Делай что говорят.
Аделаида порывисто встала, испепеляя взглядом вожака лесной шайки. Жар и пепел, впрочем, бородатого не засыпали. Его глаза были по-прежнему такими же острыми, колючими и холодными, как наконечник стрелы. А рука на тетиве подрагивала.
Бурцев прикинул расстояние. Далековато для нападения. К тому же десять лучников — не троица скинхедов. Да если бы и не лучников… Десяток противников ему не раскидать. Не супермен все-таки.
