Агония тела в постоянно множащихся процедурах пыток достигает границ антропологических возможностей, и этот процесс подчеркивается последовательным разрушением сначала синтаксиса, потом грамматики и морфологии письма:
«Камера 15. Пробоитие и протрубо игло иглоделание христо христокожее богомясо трупобитие потрохомятие клац клацо клац этого прогное прогноевое трупокоже благородо трупокожее благородое напр клац клац клац».
Энергия возведения в знак знаков пытаемого тела уже не может опираться на экзистенциальную или онтологическую ситуацию. Сема наползает на сему, морфема на морфему, и мы имеем дело с полным семиотическим инцестом[35].
Процесс разрушения знаковой системы прямо пропорционален процессу распада жизни в художественном мире писателя.
Таким образом, В. Сорокин, может быть, наиболее последовательно реализует тезис о том, что «искусство слова уничтожает реальность». Действительность, воспроизведенная в его книгах посредством словесно оформленного шизофренического бреда, автоматического письма, мертва в самой своей сущности. Другой формой речи, другим способом воспроизведения ее передать невозможно.
Таким образом, писатели постмодернистского направления декларируют и иллюстрируют своим творчеством принцип отрицания реальности в форме своеобразного духовного эскапизма, бегства от жизни, отказа от ложной видимости. Формы такого духовного эскапизма могут быть различны:
Смерть, или пограничное состояние «жизни после смерти»:
Кудряков. Ладья темных странствий.
Д. Пригов. Явление стиха после его смерти.
Мистически-фантастическое состояние и ощущение героя:
В. Пелевин. Проблема верволка в средней полосе.
A. Бородыня. Функ — Элиот.
Виртуальная реальность в мире компьютерной игры:
B. Пелевин. Принц из Госплана.
«Шизореальность»:
В. Сорокин. Месяц в Дахау. Заседание завкома. Норма.
Разрушенное жизнеподобие сюжетов и ситуаций, искривление пространства и времени:
Ф. Эрскин. Росс и Я.
Ситуация сумасшедшего дома, «спасение» в безумии от еще более безумного мира:
В. Пелевин. Чапаев и Пустота.
В. Шаров. До и во время.
Ю. Алешковский. Скромненький синий платочек.
Разнообразие форм насильственной и добровольной изоляции человека:
Л. Петрушевская. Изолированный бокс. Темная комната. Время — ночь.
«Видения» больного воображения:
Ю. Кисина. Полет голубки над грязью фобии.
Духовное «юродствование»:
Н. Садур. Юг.
Е. Садур. Из тени в свет перелетая.
Вен. Ерофеев. Москва-Петушки.
Плавание по морю жизни без цели и смысла:
