— Я хотела бы уяснить для себя, кто и к какой части информации имеет доступ во время подготовки к тендеру.
— Хороший вопрос, — Кирилл Алексеевич положил голову на край спинки кресла и посмотрел в окно, а потом продолжил: — Ограничить доступ ко всей информации мы не можем. Давай посмотрим на тендерное предложение как на пазл. Оно состоит из многих наработок. Каждый участник приносит свои уникальные идеи. Мы выбираем самые подходящие и складываем из этого цельную картину. Но конечный вариант со всеми аудио, видео и другими материалами хранится у шефа.
— А если кто-то, скажем, из пятого отдела, решит продать то, что он знает, без остальных материалов? — поинтересовалась Александра.
— Он знает, что это невыгодно. Пойми, за все платятся большие деньги, и никто не будет рисковать и покупать частичку пазла, если нужен весь. Так яснее?
— Более чем. То есть продавать конкурентам тендерное предложение по частям бессмысленно. Остается только продать все полностью вместе с материалами.
— Точно!
— Но тогда что же получается? Слить эти материалы может только Юрий Борисович?
— Не уверен. Оригинал предложения содержится в сейфе шефа, но копия, на всякий случай, по давно заведенным правилам, хранится у меня.
— Ясно. А как же Лариса Анатольевна?
— Этого я не знаю. Во всяком случае, никто никогда при мне не упоминал, что еще одна копия должна быть у нее. Я не в курсе.
— Допустим, но ведь сейф взломать не такая уж и сложная задача. Тем более, учитывая современные технологии, — продолжила свою мысль девушка.
— Согласен. Мы свои сейфы уже с Юрием Борисовичем проверяли. Конечно, сейчас взломщики работают без пылинки, но мы осмотрели дверцы и никаких даже малейших царапин не заметили.
— Возможно, кто-то узнал шифр, — подалась вперед Александра.
— Мой — исключено. Я его держу только в голове, и он достаточно сложный, чтобы его можно было вычислить методом исключения или логики.
— Ладно, твою точку зрения я выяснила. Вернемся к отношениям в офисе.
Кирилл посмотрел Саше в глаза и вздохнул. В его взгляде девушка успела прочитать хорошо скрываемую грусть.
— Симпатии и антипатии? Чем живет офис?
— Я не сплетник. Могу сказать лишь одно: я только «за» позитивную атмосферу на работе, но многие воспринимают этот позитивизм по-своему.
— Например, как влюбленность в Алексию? — бросила пробный камень сыщица.
— Не стану скрывать: Алексия — это яблоко раздора в нашей компании. Она разбила много сердец. И мое тоже.
