— Великолепно! — глядя на ее отражение, гордо произнес он.
— Пол, я… я не могу надеть это, — хриплым голосом произнесла Элин.
— Почему? Платье и украшение сделаны друг для друга. Видишь? Великолепное дополнение.
— Но… это же не настоящие камни, правда?
Он с радостным смехом наклонился и извлек из коробочки пару сережек.
— Двое охранников на площадке, безусловно, в это верят! Боюсь, твоим родителям сегодня придется смириться с их присутствием. На этом настояла страховая компания. Ну же, надевай, я хочу увидеть полный эффект.
Искушение увидеть драгоценности на себе было настолько велико, что Элин не стала сопротивляться и все же, подчиняясь ему, раздумывала, не отказаться ли ей? Однако, увидев себя в зеркале, перестала сомневаться. Она просто смотрела. Женщина в зеркале была не Элин Грейст; это было существо из мира былой роскоши, ярко возвращенное к жизни. Она вспомнила, как Линда насмехалась над любовью Пола к роскоши, но над такой красотой никто не посмеет смеяться. Это была чудесная, сказочная роскошь, роскошь королей и королев, мифов и легенд.
— Где ты приобрел такие драгоценности? — с благоговением прошептала Элин.
— Они были сделаны для Гогенцоллернов, семейства, правящего в Европе более ста лет. Женщина, которую ты видела на фотографии, — принцесса Мария-Терезия. Она надевала это платье и эти драгоценности на последний прием перед отречением в 1918 году.
«Господи! Он одел меня как принцессу!» — не веря увиденному, подумала Элин.
— Драгоценности исчезли на много лет, — продолжил Пол. — Они появились в Аргентине лет через двадцать после Второй мировой войны. Как тебе известно, у меня страсть к уникальным вещам, поэтому я не мог побороть искушения и купил их.
— Значит, они твои? — удивилась она.
Темные, блестящие глаза долго смотрели на нее, потом на его лице появилась улыбка, от которой у Элин все тело закололо, словно иголочками.
— Они твои, Эли, — тихо произнес он.
— Нет, нет, я не могу их принять! — неистово забормотала она. — Состояние! Они, наверное, стоят целого состояния?
— Они тебе идут. Как я и предполагал.
— Они мне вовсе не идут! Как ты можешь это говорить?
Пол лишь улыбнулся ей, и, конечно, отражение в зеркале засмеялось над ее словами.
Элин прерывисто задышала.
— Хорошо, раз ты этого хочешь, сегодня я их надену, но принять такой подарок не могу!
— Примешь! — уверенно заявил Пол. — Сегодня ты станешь первой красавицей города, и не будет более гордых родителей, чем твои. А теперь позволь мне похвастать тобой перед Стивом и Мэри! Я оставил их в гостиной с бутылкой шампанского.
