— Что ты говоришь, госпожа? — в глазах женщины блеснуло изумление. — Он — мой сын! Я ни за что не откажусь от него, какой бы силой он ни обладал!
— Я услышала тебя, госпожа Уса. Я вижу, ты говоришь искренне. Но ты никогда не жила в одной квартире с ребенком-девиантом и не представляешь, каково это. Никто не заставляет тебя решать сразу. Подумай, время есть. И скажи мне вот еще что. Муж бьет тебя? Отвечай!
Последними фразами Яна хлестнула женщину, как кнутом, мгновенно сменив ласковый сочувственный тон на резко-вопросительный. Женщина отшатнулась.
— Нет, госпожа! — пролепетала она. — Нет, конечно! Как ты можешь…
— Ты лжешь! — оборвала ее Яна. Она была противна самой себе, но нарыв нужно вскрыть прямо сейчас. — Я вижу твою ложь так же ясно, как ты видишь меня. Синяк у тебя на щеке — он свежий, заметно даже сквозь косметику. Он бьет ребенка?
Женщина испуганно посмотрела на нее, потом нехотя кивнула.
— Что случилось вчера? — безжалостно продолжала допрашивать ее Яна. — Расскажи все с самого начала! Как у мальчика пробудился эффектор? Отец бил его, когда все произошло?
— Да, госпожа, бил, — всхлипнула женщина. — Умоляю, не сообщай в полицию!
— Как все случилось?
— Бакта… он опять вернулся пьяный. Он ударил меня, а потом… потом потребовал у Сэцу дневник… а там… там замечание, за драку… Госпожа, Сэцу не виноват, к нему пристают школьные хулиганы! Бакта увидел замечание, взял ремень и принялся хлестать Сэцу, а Сэцу так страшно закричал… и потом все в комнате стало ломаться и разбиваться, а Бакта отлетел в коридор, упал и больше не двигался. Сэцу упал на пол, забился в истерике, а потом потерял сознание. И я сразу вызвала «скорую», и потом приехала полиция и забрала Сэцу. Госпожа, мой муж хороший, только он пьет… иногда…
— Понятно, госпожа, — прежним мягким тоном сказала Яна. — Не беспокойся, я не стану сообщать в полицию о том, что он бил мальчика. Но с побоями пора кончать. Я звонила в больницу, и мне сказали, что твоего мужа прооперировали. Он останется жить, хотя у него сложный перелом бедра и трещины в ребрах. Ходить какое-то время он будет с трудом, возможно, с костылем. Хорошо, что он выжил — когда пробуждение особых способностей начинается с убийства, ребенку очень сложно оправиться. Даже если он ненавидел погибших. Скажи, госпожа, ты работаешь?
— Нет, — покачала головой женщина. — Бакта зарабатывает достаточно.
— Ясно. То есть ты домохозяйка, средств к существованию не имеешь, развестись с мужем не можешь. Госпожа Уса, я совсем не знаю твоего мужа. Но я знаю, что человек, который без веской причины лупит жену и ребенка, «хорошим» являться не может. Если ничего не изменится, в следующий раз твой сын убьет отца. Мы учим детей контролировать себя, но не в ситуации, когда их избивают взрослые подонки. Скажи мне честно: твой муж сможет измениться? Перестать пить и драться? Подумай и скажи.
