Из-за двери Цукки выбивался лучик света. Карина осторожно заглянула в щелку. Девушка сидела за столом над раскрытым учебником и сосредоточенно грызла стило. Рядом с книжкой лежал лист многоразовой бумаги, покрытый формулами и картинками, и Цукка время от времени черкалась по нему стилом, быстро поворачивая его то пишущим концом, то стирающим. Карина ощутила острый приступ зависти. Хорошо Цукке — она взрослая и обыкновенная, ей ни от кого не надо бежать и скрываться, а следующей зимой она поступит в университет, выучится, как мечтает, на астронома и станет изучать далекие звезды…
Забравшись в постель, Карина еще долго лежала без сна. Как не хочется уходить! Потом она уснула, и во сне ей чудилось, что она пробирается по дикому лесу, принюхиваясь к его запахам, прислушиваясь к звукам и шорохам, а где-то там, неподалеку, по следу идет охотник. Он ближе, ближе, вот-вот наведет ружье…
Трель коммуникатора вырвала директора Института человека из глубокого приятного сна, в котором он пожимал руку президенту, вручающему орден за выдающиеся успехи в деле обороны страны от морских черепах. При чем здесь черепахи, он так и не смог понять в те долгие секунды, что выныривал из глубины сна на поверхность реальности. Наконец, сообразив, что его разбудило, он от души выругался, выбрался из-под одеяла и прошаркал босыми ногами в дальний угол комнаты, с третьего раза попав по клавише приема.
— Кто? — хрипло пробормотал он, безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд на горящей на экране строчке-идентификаторе.
— Кайн говорит, — раздался из динамика отвратительно-бодрый голос начальника службы охраны Института. — Новая срочная информация по отдыхающим.
Остатки сна сняло с директора словно порывом ледяного зимнего ветра. «Отдыхающими» они условились звать беглянок при переговорах по открытым каналам. Однако за почти период условное обозначение так ни разу и не пригодилось и даже почти стерлось из памяти.
Он прокашлялся и бросил взгляд на часы. На циферблате горело «01:64». Глубокая ночь — впрочем, сейчас не до сна. Вряд ли Кайн стал бы его поднимать в такое время ради пустяков.
— В три появлюсь в Институте, — сообщил он и сбросил вызов. Потом встряхнул головой и поежился — он предпочитал спать голым, и теперь холод ночного воздуха заставил кожу покрыться мелкими мурашками. Где же чертов халат?
До Института он добрался за двадцать минут до назначенного срока — по ночному городу машина летела словно пуля, даже не притормаживая на помигивающих дежурным сигналом светофорах. Майор уже ждал его в пустой приемной. Отомкнув дверь в свой кабинет, Джой прошел внутрь, кивком пригласив майора. Усевшись за стол, он вперил в Кайна немигающий взгляд и коротко осведомился:
