Они двое, едины.
Вместе.
Все, что угодно, ради одной секунды этой близости.
Все, что угодно.
Ломтик жареного картофеля словно разбух во рту. Мать и отец ели молча.
Мучительное ожидание взрыва.
Не проглотить.
В руке две вилки. Три.
Стол шатается.
Надо проглотить.
Страх хочет вырваться из живота наружу.
Глотай же, ради всего святого. Глотай! Не делай хуже, чем есть.
Простите меня. Простите. Скажите, что мне сделать, чтобы меня простили? Только чтобы не надо было больше ждать.
Я сделаю все, что угодно, только простите меня.
Все, что угодно.
Беатрис Форсенстрём отложила прибор. Она по-прежнему не смотрела на Сибиллу, когда единой фразой разверзала бездну.
— Мне сообщили, что ты разъезжаешь на этой машине.
Ее спасла женщина с бульдогом. Сибилла увидела ее издалека, та стояла в самом конце улицы Гренсгатан, там, где начинается дачный поселок Эриксдаль, и бурно жестикулировала, словно сама с собой. Подойдя ближе, Сибилла заметила торчавший из ее уха проводок гарнитуры от мобильного телефона, что, согласно последним веяниям, якобы защищает мозг абонента от опасного радиоизлучения. Она читала об этом в газете.
— Я прямо в ярость пришла!
Замедлив шаг, Сибилла прислушалась. Бульдог сидел на земле и с интересом наблюдал за возмущенной хозяйкой.
— Мы что, живем в каком-нибудь долбаном полицейском государстве, а? Да мне начхать, кого вы ищете. Когда я выхожу из дома и иду по шведской улице, я не рассчитываю, что мне ни с того ни с сего сунут под нос пистолет! Это же идиотизм, черт бы вас всех побрал.
Сибилла остановилась.
— Нет, я не буду успокаиваться! Я обязательно сделаю заявление! Они даже не извинились. Меня не пропускали, пока я не показала им удостоверение личности! Я пришла в ярость, натуральную ярость!
Женщина замолчала, видимо, выслушивая ответ. Заметила Сибиллу, которая тут же отвела взгляд в сторону.
— Нет, этого я делать не буду! А если вы не примете мое заявление, я обращусь в другой участок.
Закончив разговор, женщина сунула мобильник в карман. Собака поднялась с места.
— Пойдем, Кайса.
Дама с собакой перешла улицу, приблизившись к застывшей и онемевшей Сибилле.
— Не ходите туда.
Сибилла осторожно улыбнулась:
— А что там случилось?
— Там все просто кишит полицейскими. Но понимаешь это, только когда тебе суют под нос пистолет. Вытворяют черт знает что. Я так возмущена!
Сибилла кивнула:
— Спасибо. Я тогда тоже, пожалуй, туда не пойду.
Женщина с собакой пошла своей дорогой. Сибилла тяжело выдохнула.
