Монтескье
Это все?
Макиавелли
Да. Ведь и этого много — может быть, слишком много. Однако я верю, что могу быть за это спокойным. Моя армия воодушевлена, мое чиновничество верно мне, а мое уголовное законодательство функционирует с регулярностью и точностью тех ужасных, способных на все машин, которые изобретены современной наукой.
Монтескье
Итак, вы не внесете никаких изменений в законы о печати?
Макиавелли
Журналисты сами того не пожелают.
Монтескье
И никаких изменений в законы об управлении общинами?
Макиавелли
Это совершенно невозможно.
Монтескье
И никаких изменений в вашу систему воздействия на всеобщее голосование?
Макиавелли
Нет.
Монтескье
И ничего в систему организации сената, законодательной корпорации, в систему внешней и внутренней политики, в вашу экономику, финансовое хозяйство?
Макиавелли
Я внесу только те изменения, о которых я вам сказал. Чтобы было яснее, могу сказать, что я покину эпоху террора и встану на путь толерантности. Я могу сделать это совершенно безопасно. Я мог бы даже вернуть народу подлинные свободы, поскольку надо совсем утратить политическое чутье, чтобы не распознать, что мое законодательство за установленный мной период принесло все свои плоды. Я достиг поставленной цели. Изменился характер народа. Послабления, которые я ему даровал, были для меня лишь мерой величия моего успеха. Все теперь достигнуто, все свершилось. Сопротивление более невозможно. Более не существует подводных камней, на которых я мог бы потерпеть крушение. Вообще более ничего нет! И по этой причине я не стану ничего возвращать. Вы уже высказались на этот счет: так выглядит истина на практике.
Монтескье
Поторопитесь же закончить, Макиавелли. Пусть моя тень никогда вновь не встретится с вами, пусть Бог сотрет из моей памяти без остатка все, что я услышал.
Макиавелли
Будьте осмотрительны, Монтескье. До тех пор пока начинающаяся сейчас минута не канет в бесконечность, вы в страхе будете бежать за мной, и мысль об этой беседе принесет вечные мучения вашей душе…
Монтескье
Говорите же.
Макиавелли
Итак, вернемся к делу. Я совершил все, о чем рассказал вам. С помощью этих уступок либеральному духу моей эпохи я лишил оружия злобствующую оппозицию.
Монтескье
Вы все же не отбрасываете маску притворства, к которой уже прибегали, чтобы совершить преступления, которые еще не были описаны ни на одном из языков человечества. Следовательно, вы хотите, чтобы я покинул вечный мрак для борьбы с вами. Но Макиавелли! Вы ведь сами не учили людей такому унижению! Не вы искушали людей поступать против совести, не вы набрели на мысль превратить душу человеческую в грязь, в которой божественный творец не распознает более своего земного подобия.
