— А если он не знает так много?
— Тогда умрет. Или хотя бы… нет, обязательно умрет.
Сергей допил до конца и вернул волшебникам бутыль. На дне плескалось всего несколько капель. Мельхиор заботливо поводил у него перед глазами рукой, густо увитой фиолетовыми венами.
— Все в порядке, он даже не ослеп, — рассеянно кивнул Бальтазар. — Я же говорил, что эликсир хороший.
— Двое предыдущих испытуемых умерли, третий сошел с ума, а с четвертого слезла кожа, — напомнил Мельхиор.
— А пятый превратился в пустельгу! — заявил Каспар.
— Это ты его превратил, — помотал головой Мельхиор. — Он даже не успел глотнуть.
— Подумаешь, не так поставил пальцы… — надулся Каспар. — Я бы превратил обратно, но он улетел…
— Потому что ты начал стрелять в него из лука.
— Я увидел хищную птицу и выстрелил! Что я еще должен был делать? Это же дикий зверь! Он мог убить мою дочь!
— У тебя же нет дочери.
— А могла бы быть!
— Тут еще хватит на троих, — сунул нос в бутыль Бальтазар. — Но только по глоточку.
— На вкус недурно… — чмокнул губами Каспар, сделав свой глоток. — Знаешь, ты варишь отличные эликсиры! Ты не пробовал сделать из этого профессию?
— Пробовал. И сделал. Ты что, опять забыл, старый болван?
— Наговор! Я никогда ничего не забываю! Кстати, как тебя зовут?
— По-моему, начинает действовать, — задумался Мельхиор. — Я чувствую, как в голове что-то копошится…
— Старый дурак, ты опять подцепил вшей! Не подходи ко мне близко! — заворчал совершенно лысый Бальтазар.
— Нет, это слова нового языка. Вот, смотри: «Kak poghivaesh?»
Сергей, услышав из уст старого негра знакомую речь, понял — эти проклятые деды просто над ним издеваются, а сами отлично говорят по-русски. Он недовольно скривился и высказал все, что о них думает. Двух слов вполне хватило.
— Что ты ему сказал? — уголком рта спросил Каспар.
— Я задал вежливый вопрос, не имеющий смысла. Знаешь, один из тех, которые задают, чтобы поддерживать беседу.
— А, что-то вроде: «Не беспокоит ли вас грыжа?», да?
— Примерно.
— Чепуха! Ты сказал что-то совсем другое — смотри, как этот юноша злится!
— Может, его как раз беспокоит грыжа, и он разозлился, что мы так бестактно напомнили?
— Нет, послушайте, теперь я понимаю его слова! Выходит, эликсир все-таки подействовал! Ого, какие нехорошие слова…
— Грхм-хм-рраа! — утробно откашлялся Бальтазар, переходя на русский. — Юноша, если ты немедленно не прекратишь изрыгать столь нечестивые… э-э-э… забыл слово…
— Плевательства? — предположил Мельхиор, листая словарь.
