Света занялась телохранителями. Гена, в принципе, обещал скоро прийти в норму — его только оглушили и еще сломали пару ребер. А вот насчет Валеры она крепко беспокоилась — сняв грязные бинты, самозваная докторша обнаружила, что рана воспалилась и начала гноиться. Влажный климат тропиков крайне скверно действует на всякие болячки — простейшие самых разных типов тут же радостно лезут в новый дом. Аж в проходе застревают.
К тому же аптечка серьезно пострадала — мбумбу переворошили все вещи пленников. Кое-что забрали, в том числе и браунинги. Саму аптечку не тронули, но большую часть медикаментов и инструментов из нее вытащили. Особенно Свету огорчала потеря йода — его зачем-то прихватил шаман. Собственно, им оставили только бинты и марлю.
Перебинтовывая Валеру заново, она огорченно цокала языком — судя по бледности телохранителя, липкому холодному поту, поверхностному дыханию и слабому, но частому пульсу, открылось внутреннее кровотечение. Скорее всего, в животе — ударили его в спину, но в нижней части. В таких случаях надо приложить лед или еще что-нибудь холодное, но у Светы ничего такого не было — разве что каменный пол. И она очень сильно сомневалась, что Валеру удастся спасти — даже если в срочном порядке доставить его на «Чайку», совершенно не факт, что это чем-то поможет. Да, на борту есть небольшой лазарет, но ни одного профессионального медика — только сама Света. Единственная надежда на трех старых волшебников.
То есть, вообще никакой надежды.
— О-э-у… о-э-у… — еле слышно доносилось снаружи. То напевал шаман, беседующий с ночными духами. — О-э-у… а-аро-о… а-аро-о… э-эро… э-эро…
Колобков слушал это пение даже с некоторым удовольствием — ему понравилась мелодия. Сергей и Света раздраженно смотрели на улыбающегося бизнесмена и единодушно думали, что Петр Иванович вряд ли расстроится, даже если все прямо сейчас провалится в тартарары.
— О-э-у… о-э-у…
А потом раздался грохот пистолетного выстрела, чей-то болезненный вскрик и все стихло. Пленники одновременно прильнули к щелям, но больше никаких звуков не доносилось…
— Башку он себе, что ли, продырявил? — прошептал Колобков. — Дорвался папуас до пистолета… там как раз один патрон оставался…
— О-э-у… о-э-у…
Петр Иванович разочарованно чертыхнулся. Пратгуста не зря прославился, как самый мудрый человек в племени, — он сообразил, что во время выстрела браунинг следует направить дулом от себя. Поэтому и подстрелил всего-навсего чью-то жену, пробирающуюся к отхожему месту. По меркам мбумбу — невелика потеря, женщин в племени пока хватает.
