– А говядина вышла на пенсию по возрасту, прежде чем на бойню попасть? – прищурилась Оксана.
– Примерно так, – прохиндей блеснул глазами.
– Ну... вот творожники со сметаной.
– Творожники только на завтрак идут! – снова он возвел глаза к потолку. – И блинчики тоже.
– Ну, хоть чаю можно в этом гадючнике получить? – Оксана невольно повысила голос.
– Чай – это пожалуйста... – смилостивился официант, – какой желаете – черный, зеленый, травяной...
– Черный, сахару побольше и булочку...
– Будет сухое пирожное... – сказал официант, очевидно, прочитав это на потолке.
– Валяйте! – Оксана была так зла, что компания за столом в углу могла бы прикуривать от нее сигареты.
Этот негодяй Логинов передумал! Заманил ее в этот вертеп, а сам решил спокойно улечься спать! Ну, это ему даром не пройдет, уж она позаботится, чтобы все его начинания провалились. Отправится в Москву ни с чем. Да еще и Лиде Яковлевой она позвонит и наговорит про него разного. Пускай его уволят!
Сухое пирожное оказалось обычным коржиком, какие давали давным-давно в школьном буфете, Оксана и тогда уже их терпеть не могла. Чай был из пакетика, тот так и плавал в стакане раздувшимся пузырем. Ресторан называется!
Однако чай был горячим и сладким, Оксана пила его не спеша, маленькими глотками, и желудок потихоньку отпускало. Что ж, сейчас она допьет чай и пойдет в свой вагон. Неудобно перед попутчицей – та не спит, ждет ее, чтобы дверь закрыть.
Оксана порылась в кошельке и поискала взглядом официанта, но тот, как назло, куда-то запропастился.
Вдруг поезд резко тряхнуло, где-то вдалеке раздался грохот. Со столиков падали тарелки, бокалы. Оксане пришлось вцепиться в край стола, чтобы не упасть, ее чашка опрокинулась, остатки чая разлились по скатерти. Кто-то вскочил, кто-то закричал. Движение поезда замедлилось, потом, с жутким скрежетом тормозов, он остановился.
* * *
– Что случилось? – спросила Оксана появившегося официанта, но тот только сделал большие глаза и замахал руками, еще больше увеличив нарастающую панику.
– Смотрите, пожар! – вскрикнул мужчина за соседним столиком, отдернув занавеску.
На его лице мелькнул красноватый отсвет.
Оксана последовала его примеру – отогнула край занавески и прильнула к окну.
Там, за окном, густая ночная темнота была подсвечена и раскрашена мрачными багровыми сполохами. В этих отсветах проступали кусты вдоль насыпи и убегающий вдаль ночной лес.
Оксана еще плотнее прижалась к стеклу, заглядывая вдоль поезда, туда, где был источник этих отсветов.
