Стихотворения и поэмы | страница 73



в песках пустынь,
                                  в волнах Амударьи!..
О время, время, где твой миг коронный,
твоя непревзойденная пора?..
Вновь тополей тяжелые колонны
листву роняют,
                         как слова с пера.
Летит,
             летит листва навстречу полдню,
и память наплывает на меня.
Так ясно деда собственного помню:
он искры высекает
                                   из кремня…
Горит чорак, как дьявольское око,
под крышею угарно и темно,
и бабушка моя, вздохнув глубоко,
опять берется
                            за веретено…
Я трижды славлю мощный ток Фархада
и голубое топливо Газли —
тот жар земли,
что, одолев преграды,
мы в каждый дом теперь перенесли;
я славлю хлопка белые громады,
из пестрых тканей
                               девушек наряд
я, гордою увенчанный наградой,
сменивший веретенца комбинат;
я славлю
               мир природы покоренной,
тебя я славлю,
                          гордая пора!
И тополя, как времени колонны,
листву роняют
                         строчками с пера.
1960

Перевод А. Наумова

ВОСПОМИНАНИЕ О ДРУГЕ

Мы в молодости в Самарканде
          стояли с тобой,
смотря, как на тучах вставала
          стена Улугбека…
И вместе письмо москвичам
          мы писали с тобой.
И вот мы в разлуке теперь —
           до скончания века.
Где ты, дорогой мой?
           Я слышу напев твоих строк —
Твой маленький внучек
           сидит у меня на коленях.
И медленный ветер
           струится, как тихий поток,
над мирной семьею твоей
           в сиротеющих сенях.
В саду моем сорок деревьев
         урюка растут, —
твоя это память,
         ты сам посадил их когда-то.
Я слышу дыханье твое,
          когда розы цветут
и в школе соседней
          галдят и играют ребята.
Ты ног своих в кровь не изранил
         в Джизакских степях
в былом, когда старцы-бахши
        свои пели сказанья.
Весны твоей цвет
        не развеется в дальних веках —
живых твоих строк
        никогда не пройдет обаянье.
Как в зеркало я погляделся —
        и затосковал:
я весь поседел, словно хлопок….
        Ровесник мой, где ты?
где дни, когда ты под дутар
        за столом запевал?
О верный соратник,
       о искренний в песнях мой, где ты?
Добро, что я вижу
       всё новых и новых друзей
Средь учеников…
        Их беседы — мое утешенье;
Пусть жизнь моя повести древней
        Хорезма длинней,
в их спорах горячих —
        мое и твое продолженье.
Тебя они благодарят, о мой брат
       Алимджан!
От сердца тебе говорят:
      «Рахмат, Алимджан!»