Нынче в пять, на рассвете,
в окно заглянула луна,
ложе ночи сполна
застелила серебряной тканью,
а собаки не лают… Кругом тишина.
Ночи,
жизни изнанка,
бытия половина вторая,
вы таким послужили подспорьем
нашим трудным и яростным дням!
А теперь
мы вдвойне
оценить вас сумели —
мы, не спавшие
тысячу триста ночей…
О, такое не снилось
и Шехерезаде!
Нынче спим по ночам.
Долгожданная наша Победа
простирает над нами
два светлых, могучих крыла,
осеняет и сны,
и творимые нами дела,
а бумага бела,
и нельзя не писать мне про это…
Тебе не в чем, земля, упрекнуть нас.
Два года прошло.
Мы ничуть не забыли
святое свое ремесло:
украшать этот мир!
И из крови, тебя запятнавшей,
вырастают тюльпаны,
и хлебом засеяно минное поле,
из недавних развалин,
белея,
встают города…
Навсегда.
Этот мир неделим!
Убеждаемся снова и снова —
неделим, как само это краткое слово.
Неделим наш народ
в небывалом единстве своем,
солнца свет неделим,
и вода в убегающих реках,
неделима отчизна
в душе человека,
неделима и песня,
которую все мы поем…
Неделим этот воздух
и легкое это дыханье.
Только хлеб
для гостей
мы ломаем на дастархане!..
Словно свет на воде —
ожидание в нашей душе.
Но становится прошлым
медлительное сегодня,
долгожданное завтра
полновластно вступает в права,
вот уже и черешня поспела,
ей от роду — два,
мы ее посадили в том мае,
в день девятый…
