— Ригель — Лягушке…
— Да…
— Выходи из кучи.
— Я занят…
— Я что сказал! Давай, делай свой коронный лягушачий прыжок — и мигом к шаттлам! Вы не сделали свою работу!
— Понял, но…
— Я их отрежу.
— Выполняю…
Лягушка и впрямь в самый последний момент сделал такой крутой разворот, что потерял сознание на добрых десять секунд. Именно столько времени его машина, взятая под контроль автопилотом, летела совершенно в другую сторону от цели, пока очнувшийся пилот не взял управление на себя и не развернул «протон» на нужный курс.
Каин Иннокент, как и обещал, отрезал от него конфедератов и удерживал на себе до тех пор, пока камрад-лейтенант Овсеттер не ушел далеко настолько, что преследовать его не имело смысла.
Через бесконечно долгих полторы минуты, пока Иннокент не давал себя убить, на радаре пропали метки последних двух шаттлов.
— Я сделал их! — радостно отчитался Лягушка.
— Молодец… Возвращайся, и побыстрее.
— Уже…
Камрад-полковник Иннокент переключился на «Неустрашимый».
— Камрад-адмирал, задача выполнена, шаттлы уничтожены. Потери…
— Вижу… Молодцы… Готовьтесь возвращаться по правому борту, повторяю: по правому борту. Левый разбит…
— Вас понял… по правому борту.
«Неустрашимый» начал разгон, выходя из битвы с легкими крейсерами, продолжавшими его обстреливать. Каин даже боялся представить, что стало с их кораблем. Удивительно, что он вообще еще цел, и еще более удивительно — на ходу, в отличие от одного из его противников, кажется, под номером «один», выполнявшего маневры слишком медленно, но зато «второй» не отставал.
Крейсер притормозил совсем чуть-чуть, ровно настолько, чтобы пять оставшихся разбитых «протонов» с огромным риском сумели влететь в свои ячейки. Риск оказался слишком велик, и одну из машин при попытке войти в ячейку огненным шлейфом размазало по борту.
Стоило ли оно того? Да. Ведь к месту боя уже шел линкор, и, задержись они еще чуть-чуть, не ушел бы вообще никто.
В своем только что отстроенном домике у реки, на Ассалте, Каин Иннокент не пробыл и суток, когда его вызвали в так называемый президентский дворец. Скорее его можно было назвать особняком в три этажа или же виллой.
К слову сказать, помимо президентского дворца полностью готовыми к эксплуатации зданиями во всем городе были только два десятка баров да дюжина публичных домов, быстро заполнявшихся работницами. А также казарменные гостиницы, где в номерах, по старой флотской традиции называемых кубриками, по четыре человека отдыхали отпускники. Но в кубриках они только ночевали, все остальное время люди проводили в тех самых барах или со жрицами любви, чьи клиенты записывались к ним на прием за две недели.
