Услышав это, г-н Колбаба воскликнул:
- А позвольте спросить, вашего шофера не Франциком звать?
- Его зовут господин Франтишек Свобода, - ответил печальный господин.
- А барышню - не Марженкой ли? - продолжал свои расспросы г-н Колбаба.
Тут отозвался печальный шофер.
- Мария Новакова - вот имя изменщицы, которая забыла мою любовь, - промолвил он с горьким вздохом.
- Ага, - радостно воскликнул г-н Колбаба. - Милый мой, так вы и есть тот глупец, тот дурак, тот пень, та тупица, тот путаник, тот стоерос, то бревно, та дубина, та балда, то полено, то помело, тот капустный кочан, тот урод, тот пентюх и та кликуша, тот ненормальный, тот помешанный, тот простофиля, тот лунатик, тот юродивый, тот губошлеп, тот распустеха, тот растереха, та тыква, та картофелина, тот шут, тот паяц, тот дурень, тот петрушка, та лапша, тот слюнтяй и тот ван?к, который опустил в почтовый ящик письмо без адреса и без марки? Господи! Как я рад, что имею честь с вами познакомиться! Ну, как же барышня Марженка могла вам ответить, ежели она вашего письма до сих пор не получила?
- Где, где мое письмо? - воскликнул шофер Францик.
- Да вы мне только скажите, - ответил Колбаба, - где барышня Марженка живет, и письмо, будьте уверены, сейчас же полетит прямиком к ней. Господи боже ты мой! Целый год с одним днем таскаю я это письмо в сумке, по всему свету рыскаю, ищу эту самую барышню Марженку! Ну-ка, золотой мой паренек, давайте мне живо, скорей, мигом, без промедления, адрес барышни Марженки, и я пойду вручу ей это письмецо.
- Никуда вы не пойдете, господии почтальон! - сказал господин в черном. - Я вас туда отвезу. Ну-ка, Францик, поддай газу и кати к барышне Марженке.
Не успел он договорить, как шофер Францик дал газ, машина рванулась вперед и пошла, мои милые, писать по семидесяти, по восьмидесяти километров, по сто, по сто десять, сто двадцать, сто пятьдесят, все быстрей и быстрей, так что мотор пел, заливался, рычал, гудел от радости, и господин в черном должен был держать обеими руками шляпу, чтобы не улетела, и г-н Колбаба вцепился обеими руками в сиденье, а Францик кричал:
- Славно катим, а? Сто восемьдесят километров! Ей-богу, не едем, а летим прямым ходом по воздуху. Вон она, дорога-то, где осталась! Ей-ей, у нас крылья выросли!
И, летя так со скоростью сто восемьдесят семь километров, увидали они хорошенькую беленькую деревушку - да это Либнятов, честное слово! - и шофер Францик сказал:
- Ну вот и приехали!
