Набрав силу, нота стала высокой настолько, что вряд ли ее уловило бы человеческое ухо…
Но ее прекрасно слышали те, кого обычный человек никогда не увидит в течение своей жизни. После смерти — может быть. Но не здесь. Не в этом мире.
Это ерунда, что Мастера древности могли обходиться лишь собственными силами, заставляя целые армии падать перед ними на колени. Без помощи моно-но кэ, бесплотных духов, сеящих смерть и безумие, можно заставить повиноваться одного, двух, трех, десяток живых людей — если, конечно, на это хватит личной силы.
Для того чтобы заставить повиноваться армию, необходимы существа из страны Токоё[21] — призрачного мира мертвых. Которых нужно суметь вызвать оттуда… А после — заставить вернуться.
Далеко не каждый колдун-ёдзюцука прошлых эпох решался на такое, даже если и был уверен в собственных силах. Страшно представить, что будет с этим миром, если Мастер, практикующий настоящую, не сказочную некромантию, не справится с моно-но кэ, вырвавшимися из-за черты!
Но то ли ёдзюцукам удавалось справляться с духами-чудовищами, то ли… древние свитки врут, по традиции всех народов многократно преувеличивая силу и доблесть героев прошлого.
Мастер никогда бы не решился на подобное ради себя. Ему в этом мире было нужно не так уж и много.
Демонстрация его силы была нужна Японии.
Там, на соседнем холме, увешанные древними защитными амулетами, за кустами прятались два настоящих адмирала и их переводчик. Один из них был адмиралом страны Восходящего Солнца по имени Такадзиро Ониси. Второй адмирал прилетел из-за моря, и звали его Вильгельм Канарис. Сейчас он наверняка припал к окулярам привезенного им безумно дорогого прибора, благодаря которому человек мог видеть в темноте.
Мастер ослабил контакт и позволил себе вздохнуть. Сейчас в щель чуть отодвинутой в районе китайских окопов сёдзи,[22] разделяющей миры, черным потоком лились моно-но кэ, которых невозможно увидеть никаким прибором. Их могут видеть лишь глаза живущих между мирами.
Остальные видят только результат.
Но Мастер прикрыл глаза. Не нужно лишний раз смотреть на моно-но кэ. Они не любят этого и могут позвать любопытного в сопровождающие. И даже всемогущий ёдзюцука не сможет им отказать. Хотя бы из вежливости. А вот сможет ли он выбраться из страны Токоё — еще вопрос. Лишний раз туда ходить не стоит никому, даже всемогущему ёдзюцуке.
Мастер и так знал, что все китайцы, сидящие в окопах, сейчас словно один человек достали из чехлов свои армейские ножи. После чего со слезами восторга на глазах перерезали себе ими горло, совершив дзигай — старый японский ритуал, достойный лишь слабой женщины.
