Когда он приблизился, бесшумно, в своих спортивных туфлях, Габриель была уже на земле, бородатый пытался затащить ее в кусты, а молодой стоял рядом и смотрел. Монтера налетел на молодого, как ураган, ударив его по почкам. Парень закричал и упал на колени. Бородатый поднял голову, и Монтера ударил его ногой в лицо.
Мягкая резиновая подошва не причинила особого вреда. Бородатый упал, по тут же вскочил на ноги и выхватил из кармана нож.
В этот момент Габриель повернулась, и Монтера увидел ее лицо. Он в замешательстве остановился, потом инстинктивно сделал шаг в ее сторону.
Бородатый бросился на него, Габриель вскрикнула, предупреждая от опасности. Монтера оттолкнул ее в сторону и повернулся на одной ноге, как тореро. Бородатый проскочил мимо.
Теперь Монтера был в такой ярости, какой, кажется, не испытывал никогда в жизни. Он пригнулся, слегка согнул ноги в коленях и ждал нового нападения. Бородатый снова кинулся на него, держа перед собой нож. Монтера поймал его за руку и вывернул так, что она хрустнула. Бородатый завопил от боли. Монтера нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, и тот рухнул как подкошенный.
Длинноволосого тошнило. Он стоял, согнувшись пополам и держась обеими руками за живот. Габриель прислонилась к дереву. Ее лицо было бледно и перепачкано грязью.
— Габриель! О, Боже мой!
Он вдруг рассмеялся, взял ее за руки, глядя ей прямо в глаза.
— Ты никогда не делаешь дела наполовину, да? — спросила она дрожащим голосом.
Рауль окинул взглядом своих врагов.
— Какой смысл? В таких делах надо доводить дело до конца или сматываться. Я приведу твою лошадь.
Лошадь мирно паслась неподалеку. Он взял ее под уздцы и подвел к Габриель.
— Сядешь верхом?
— Нет, не хочу.
Бородатый застонал и попытался сесть. Длинноволосый обессиленно обнял дерево.
— Что нам сделать с этими скотами? Сдать в полицию? — спросил Монтера.
— Не надо, оставь их. Они уже получили свое.
Рауль и Габриель пошли к воротам.
— Удивительно, просто удивительно! — говорил Монтера. — Я прилетел только вчера. У меня нет твоего парижского адреса, но я звонил тебе в Лондон. Никто не ответил.
— Конечно, нет! Ведь я же здесь! Но почему ты здесь? Ты же был на войне. Почему ты не в Буэнос-Айресе?
— Длинная история. Я остановился недалеко, прямо через дорогу, на авеню де Нейи. А ты где живешь?
— Моя квартира на улице Виктора Гюго.
— Тоже недалеко, — улыбнулся он. — Ко мне пойдем или к тебе?
Ее радость была так велика, что на какое-то время она забыла обо всем на свете.
