— А если я встречу медведя? Ведь они у вас тут водятся? — спросил Белов.
— Да, медведи — наша гордость, — ответил тот. — Они у нас двух видов: гризли и барибалы. Но охотиться на них строжайше запрещено.
— А что делать, если они захотят меня съесть? — поинтересовался в шутку Белов.
— В этом случае пожелайте им приятного аппетита, — сострил туземец. — И постарайтесь, чтобы на вашей одежде было как можно меньше пуговиц; от пуговиц у медведей портится пищеварение.
Белов с Лайзой рассмеялись, поблагодарили молодого человека и пошли вперед, придерживаясь тропы, указанной в карте. К счастью, в парке все было организовано на славу; через каждые сто-двести метров стоял указатель, через каждый километр — будка экстренной связи. За шесть часов ходьбы им дважды попался конный смотритель парка и один раз — пеший. Во всех трех случаях смотрители приподнимали смешную форменную шляпу и вежливо интересовались, не могут ли они чем-нибудь помочь.
В полдень Белов с Лайзой устроили привал. Сначала они подкрепились сэндвичами с тунцом, полчаса отдохнули и снова двинулись к хижине. Солнце стремительно катилось к горизонту, задевая верхушки могучих деревьев, синевших вдали. Немного севернее к небу поднимался выпуклый горб, поросший странной растительностью, имевшей коричневато-рыжий оттенок.
— Это и есть пик Друидов, — пояснил Белов. — Пик Друидов — более позднее американское название, но суть оно передает верно. Для индейцев это место было священным. Посещать его разрешалось только вождям и шаманам, посторонним вход был воспрещен. Там, разложив огромные костры, чей дым, подобно столбам, подпирал высокое небо, они беседовали с духами Великих Воинов, ушедших в иной мир. Спрашивали у них совета и просили поделиться силой. Вот так.
Лайза догадывалась, что в отношении Саши к древним жрецам есть что-то очень личное. Она судила об этом по татуировке на плече: у него был выколот кельтский крест, но допытываться не стала, только поинтересовалась, пойдут ли они туда.
— Конечно, — ответил Белов, — мы же друиды. Раньше я был воином, а теперь — посредник между нижним и верхним миром.
Лайза ничего не поняла из того, что он сказал, но уточнять не хотелось. Усталость не располагает к откровенным беседам. Поэтому она просто спросила:
— А я? Тоже — посредник?
— Ты — моя женщина, — не задумываясь, ответил Белов. — Разве этого не достаточно?
