До встречи. Рауль Сезар-бей.
Карточка выпала из онемевших пальцев Жанны. Что же делать? То ли убрать платье в коробку и почтой отправить назад в магазин, то ли поддаться соблазну и принять подарок? Какое красивое! Никогда в жизни ей не доводилось даже прикасаться к такому наряду, не то что надевать его. Но как же дон Рауль сумел угадать размер! Впрочем, он наверняка обладает большим опытом во всем, что касается женщин.
Она потрогала серебряные туфельки, мягкие, изящные и опять же точно по ее маленькой ножке, — и тут заметила затерявшуюся среди вороха оберточной бумаги коробочку. То была небольшая обтянутая бархатом шкатулка, в которой оказались сережки из ляпис-лазури в форме сердечек. У Жанны даже за шумело в голове, а щеки залились краской от неожиданной радости.
— Да как он позволил себе! Нет, я не стану принимать ни серьги, ни платье… — Но шепча эти слова, она уже вдевала в мочки украшения из голубого камня и видела, как они подходят к ее глазам. А глаза блестели, то ли от страха, то ли от удовольствия. Господи, да неужели она не может хоть раз за свою скучную жизнь принять от поклонника такие изысканные подношения? Этот привлекательный испанец хочет одеть ее в шелка, одарить драгоценностями. Даже если он и намерен соблазнить Жанну, кому в целом свете до этого дело, кроме нее самой? Значит, ей и решать, стоит ли бросаться в объятия мужчины, считающего женщин игрушками, заманчивыми, красивыми, хрупкими, с которыми приятно развлечься часок-другой.
И тут сердце Жанны чуть не выскочило из груди — в дверь постучали, и раздался пронзительный голос Милдред:
— Почему это ты заперлась? Что ты там делаешь?
Жанна застыла, ни жива ни мертва. Хозяйка ни в коем случае не должна видеть подарки дона Рауля. Не приведи Бог, если она узнает, что красивый испанец завел знакомство с ее секретаршей. При всей своей образованности обладая циничным складом ума, Милдред не преминет предположить самое худшее.
— Я… я уже иду, — отозвалась Жанна. — Только пе… переоденусь.
— Тогда пошевеливайся, — сварливо произнесла Милдред. — Помассируешь мне шею.
«С удовольствием, — подумала про себя Жанна, — я бы вам ее свернула!»
Стараясь двигаться как можно тише, она засунула платье вместе с туфлями в самый темный угол гардероба. Коробку же поставила под кровать, где ее скрыло длинное, свисающее до полу покрывало. Потом сделала глубокий вдох, расправила юбку и, открыв дверь, вышла в гостиную. Милдред с подозрением окинула ее острым взглядом.
