— Поздно… То есть рано… Около трех. Эмили всхлипнула у него на плече, и Люк похлопал ее по попке. Кажется, он сглупил. Надо было стиснуть зубы и дождаться утра. На том конце провода царило молчание. Она что, заснула? Или сердится?
— Что-то неладно с Эмили, — сказал Люк надтреснутым голосом.
— Где вы?
— Дома.
— Сейчас приеду.
Не «вызовите врача», не «что поделать». Преисполненный благодарности за ее понимание, доброту, заботу, мужчина положил трубку и стал дожидаться Сидни.
Стоило Сидни зайти в дом Люка, как у Эмили высохли слезки, и она радостно захлопала в ладошки. Женщина с улыбкой покачала головой и сказала:
— Ах ты, плутишка! Ты ведь здорова, верно?
— Она ревела без передышки примерно с половины одиннадцатого. — Люк был взъерошен, как петух после драки. Покрасневшие глаза выдавали его усталость.
У Сидни сжалось сердце. Собрав все силы, она удержалась от того, чтобы не кинуться и не обнять его в порыве сочувствия.
— Давайте сюда. — Она протянула руки и забрала Эмили. Та обхватила Сидни ручками и прильнула к ней. — Отдохните, Люк. Я попробую ее уложить.
— Спасибо, Сидни. Вы не представляете себе, до чего я вам благодарен.
— Не думайте об этом. Я рада, что вы мне позвонили. — Она направилась по полутемному коридору к комнате Эмили. Люк шел за ней след в след. Их разделяли всего несколько сантиметров. Его дыхание ласкало ей щеку.
— Когда вы в последний раз меняли подгузник? — спросила она, стараясь удерживать ребенка в центре внимания.
— Полчаса назад.
— Вы ее кормили?
— Часов в одиннадцать.
— Угу. В чем дело, малышка? Почему ты не устала, как папа?
Эмили замахала ручками.
— Па-па-па-па-па!
Сидни уложила малышку в изгибе своего локтя.
— Пора спать. — Она уселась в качалку. — Посмотрим, удастся ли нам тебя укачать.
— Это я уже пробовал, — сказал Люк, не отрывая от них глаз.
— Вы знаете, — Сидни утерла хлопчатобумажной пеленкой слюни с подбородочка Эмили, — может быть, у нее режутся зубки. Вы могли бы достать из ее сумки лекарство? Я ей помажу десны.
Он кивнул и пошел за сумкой.
Когда Сидни прикоснулась к деснам Эмили, пытаясь втереть мазь, малышка стала елозить и заплакала.
— У нее болят десны. Скорее всего, действительно режутся зубки. — Сидни откинулась на спинку качалки.
Люк смотрел на них, затаив дыхание. В затемненной комнате черным пятном выделялся его красивый, мужественный профиль. Его взгляд был мягким, интимным. Сидни нервничала, у нее переворачивалось все внутри.
— Люк, — прошептала она, — почему бы вам не пойти и не прилечь? Я справлюсь.
