Везде были развешаны разноцветные вымпелы и флажки. Смельчаки–акробаты натянули их даже над аркой старых ворот — от одной дымовой трубы до другой. Под зеленым сводом аллеи небольшая труппа актеров приводила в порядок скрипучую повозку, запряженную ослом, на которой они приехали сюда. Завтра она должна послужить им сценой для театра марионеток. Один из актеров пытался привлечь внимание присутствующих пронзительными звуками старинного музыкального инструмента наподобие флейты. Таким образом он рассчитывал обеспечить себе и своим товарищам публику назавтра.
Гайни потянул носом воздух, принюхался как следует и наконец что–то уловил: «Идемте!» Крикнул он. «Тут поблизости пахнет чем–то вкусным! Пошли!» Запах действительно привел его к большой палатке, установленной на площади. В настоящий момент она была еще пуста, товары должны были разложить на следующий день. Но воздух уже был наполнен сладким запахом корицы и аниса, гвоздики и меда. Здесь обосновались пряничники.
«Завтра будет ярмарка," — ахнула Сибилла.
«Завтра рано утром мы сюда придем», — решил Гайни.
«И завтра я покажу вам фокус, — пообещал Гауни, — такой, какого не сможет за мной повторить даже чародей!» Больше он не проронил об этом ни слова. И ничто не могло бы заставить его сказать больше.
Сибилла воспринимала эту красочную суету по–своему. Ей представлялось, что она сидит в глубокой шахте, стены которой состоят из звуков. И все звуки одновременно стремятся проникнуть ей в уши. Поэтому она закрыла глаза и попыталась настроиться на один определенный тон. И ей действительно кое–что удалось. Сначала она услышала пронзительные трели актера–кукловода. Потом нашла тихое жужжание машины, сбивающей сахарную вату. Но то, что она стремилась найти, звучало слишком тихо. Отдельные голоса вырывались из общего гула, и Сибилла пробовала их узнать. Отчетливо слышны были крики тех, что все еще не могли укрепить свой канат. Это и вправду было трудно: обмотать один конец вокруг башни, а другой вокруг трубы, сильно натянуть и надежно закрепить.
В общий шум, крики и свист то и дело вторгался рев дрессированного медведя.
Сибилле вдруг так захотелось услышать шарманщика! Она закрыла глаза и отвлеклась от всех этих звуков, будто стерла их тряпкой со школьной доски. И тогда ей навстречу двинулись легкие звуки маленькой шарманки.
«Слышите его?» спросила она друзей.
«Кого? Здесь много чего можно услышать!»
«Шарманщика!»
Напрасно Гайни и Гауни напрягали свои уши: они слышали что угодно, только не шарманку. И чтобы не оказаться в глупом положении, они посмеялись над Сибиллой. Разве не смешно, что она интересуется старым скучным шарманщиком, а не чем–нибудь стоящим: скажем, канатоходцем, постоянно рискующим жизнью?
