Однако никто из режиссеров не решился показать всю эту грязь, экзему, лишаи и паршу, те прыщи, которыми заражали брадобреи, ну и, наконец, тех вшей, которые во время торжественных ужинов при свечах раз за разом попадали в чей-нибудь суп. Впрочем, вынести такой фильм было бы невозможно. Героические и любовные сцены, вместо того чтобы волновать зрителя, вызывали бы в нем рвоту. <…> Великий Мишель Монтень был одним из тех чудаков, у которого вода не вызывала отвращения. Монтень купался! Делал это часто и с удовольствием! Наперекор своей эпохе, которая лепилась от грязи. От удивления авторучка у меня выпала из рук».
(Отрывок из очерка: «Ноги королевича, не говоря о других членах». Дана ссылка на оригинал — книгу француза George Vigarello: «Le propre et le sale l’hygiene du corps depuis le Moyen Age». WAB, Warszawa. 1996):
Шимборская. 1996
Амбруаз Паре (1516–1590).
Лучший хирург из цеха брадобреев
В Средние века хирургия, как и вся медицина, находилась в основном в руках монахов. Созванный в 1215 году четвертый Латеранский собор запретил духовенству заниматься хирургией, на том основании, что христианской церкви противно пролитие крови. Поэтому хирургия была выделена из медицины и перешла в руки цирюльников. Лишь спустя триста лет, когда в Англии существовала уже корпорация врачей, цех хирургов получил «привилегию» на объединение с цехом брадобреев.
Во Франции в это время жил Амбруаз Паре, который считается отцом современной хирургии. В 19-летнем возрасте Паре получил права мастера и стал военным цирюльником. Принимал участие во многих военных походах и приобрел огромную практику в операциях раненых. Со времени повсеместного распространения огнестрельного оружия, то есть с рубежа XIV и XV столетий, лучшим средством для лечения огнестрельных ран считалось кипящее масло. Пулевые ранения в те времена плохо поддавались лечению, во многих случаях раны эти становились источником гангренозного заражения крови. Огнестрельные раны тогда считались хуже обыкновенных, так как в рану вместе с пулей якобы проникает ядовитая пороховая сажа. Такие раны или прижигали каленым железом или заливали кипящим маслом. Поэтому у палатки военного хирурга всегда горел костер, на котором висел котелок с кипящим маслом. Эту систему в отношении огнестрельных ран на первых порах применял и Паре. После одной из битв, в 1537 году, в Италии, Паре делал перевязки раненым французам. Их было так много, что на всех не хватило горячего масла. Поэтому Паре пришлось сделать многим раненым простую перевязку. Каково же было его изумление, когда утром он убедился, что раны, не залитые кипящим маслом, выглядели лучше, чем залитые: они не так сильно покраснели и опухли, боли у раненых были меньше, и они более спокойно провели ночь. В последующие дни Паре убедился, что раны солдат, для которых не хватило «бальзама» из горячего масла, заживали скорее, чем обработанные по всем правилам хирургического искусства тех времен. Наверняка и другие цирюльники во время военных действий встречались с недостатком кипящего масла, но, видимо, ни один из них не обладал наблюдательностью, свойственной Паре, и смелостью отказаться от принятой методики лечения.
