<В другом случае Е. В. сказал:> „Я так чувствую, что Вы хотите мне ответить во вторник…“ Но во вторник я не смог ответить на вопрос, сколько у человека селезенок, так как раньше был уверен, что одна…»
Г. А. Вселюбский вспоминал также о рафинированной речи Е. В. Гембицкого.
«Не пропускалась никакая неточность или небрежность. На корню обрубались сомнительные стилистические обороты, неологизмы и вульгаризмы. Не „кубики“, а миллилитры, не „5 грамм“, а „5 граммов“.[7] Отсекались неясные междометия <„Э…э, Мм-э-э…“> и наивные фразы типа „По правде говоря….“ — „Говорить правду надо всегда!“»
* * *
Профессор В. В. Быстров рассказывал о необычайной пунктуальности Е. В. Гембицкого.
«Когда я впервые связался с Евгением Владиславовичем по телефону и обратился к нему: „Товарищ генерал-лейтенант!“, он сразу же предложил называть его по имени и отчеству и назначил точное время встречи: через день, в 9 часов 17 минут. Подойдя к кабинету Главного терапевта МО СССР за 15 минут до назначенного срока, я наблюдал, как много приходило и уходило из кабинета посетителей, сотрудников кафедры и госпиталя. Ровно в 9 часов 17 минут открылась дверь и Е. В. вышел, пожал мне руку и пригласил для беседы. <…>
Е. В. был очень ответственным человеком. Я не могу вспомнить ни единого случая его опоздания на занятия. В последние годы он добирался до кафедры на общественном транспорте и всегда приезжал заранее, чтобы вовремя войти в класс».
* * *
Доцент О. В. Фесенко подчеркнул, что «Евгений Владиславович никогда ничего не делал формально: вычитывал все диссертации, всегда писал рецензии сам, не допуская своей подписи на заранее подготовленных другими отзывах, получивших сегодня название „рыбы“».
Воспоминания…. 2003.
С. 33–45; 65–67; 73–75; 78
Из рассказов врача и писателя В. Л. Найдина (1938–2010)[8]
Об академике А. И. Арутюнове (1904–1975)[9] А. И. Арутюнов встретился с Председателем Госкомитета по науке и технике СССР академиком В. А. Кириллиным и убедил его организовать в Институте нейрохирургии лабораторию по реабилитации, выделить для нее штаты и деньги.
«Александр Иванович говорит <Найдину>:
— Чудеса в решете! Теперь давай в Минздрав, толкай бумагу, дальше я помогу. Только условие: лабораторией заведовать будешь ты. Но евреев других к себе не бери, партийцы не пропустят.
— А армян можно? (у меня на примете Володя Бежанов был).
— Еще хуже, ни в коем случае! Они хитрецы. Надуют тебя.
Шутил, конечно».
Найдин, 2005. С. 173
