— Пришел бы ты на пять минут раньше — как раз пересекся бы с Тобиасом. Мать послала его за покупками.
Феликс тихо хихикнул и махнул рукой через плечо.
— Туда, в АЛЬДИ.
— Просто я хочу Софию кое о чем спросить, — сказал я.
— О чем?
Феликс не поведет меня к ней, если я ему не расскажу. Он так не сказал, но это можно было понять по его лицу.
Я глубоко вдохнул.
— Мальчик, которого похитили вчера…
— Что с ним?
— София его знает. И я подумал, я спрошу ее…
— Не пустила ли она его по следу Мистера 2000? Ну ты даешь, парень!
Феликс громко засмеялся, в восторге от своей дурацкой идеи. Потом снова стал серьезным.
— И что ты хочешь от нее услышать? Про то, о чем она умолчала в полиции?
— Что-то в этом роде, — пробормотал я.
— Потому что ребенку она доверится скорее, чем взрослому?
Я кивнул. Мне пришло это в голову, и то же самое должно было прийти в голову и Оскару.
— Ну ладно.
Феликс неожиданно спрыгнул со скамейки. Ежик сделал то же самое.
— Ты, конечно, понимаешь, с кем хочешь померяться силами, а? — сказал Феликс, когда мы уходили с игровой площадки. — С Мистером 2000 лично, самым ловким похитителем всех времен! Если он тебя поймает, то сначала отрежет тебе уши.
— Кто это сказал?
— Я сказал. Сначала всегда отрезают уши.
— Я этого не знал.
— Потом пальцы! А потом, если он все еще не получит бабки, — и всю руку. Другую он на время оставит, чтоб тебе было чем написать жалобное письмо родителям, соображаешь? Так что следующее, за что он примется, — это ноги.
— Тебе не кажется, что это уже чересчур?
Феликс помотал головой, и его темные волосы перепутались еще больше.
— Я хочу стать писателем. Писатели всегда преувеличивают, ты что, не знаешь?
— Я читаю только комиксы.
— А уж в них-то как преувеличивают — будь здоров!
Поспевать за Феликсом было трудно. Он делал ужасно большие шаги.
— А что ты уже написал?
— Много всего.
— Хорошо получается?
— Спроси об этом Свена.
— Кто это — Свен?
— Ну кто-кто?
Ежик так и не издал ни единого звука. Ему приходилось делать вдвое больше шагов, чем Феликсу, но он трусил рядом с ним, будто привязанный невидимым канатом.
— Я рассказываю ему про мои новые идеи, — сказал Феликс. — Если он считает, что история хорошая, я ее записываю. Но не раньше.
Наверно, этим они и занимались, когда я им помешал. Феликс рассказывал Свену самую-самую новую историю. Я поднял руку и помахал ежику.
— Привет, Свен.
Никакого ответа. Свен даже не посмотрел на меня.
— Он тебя не слышит, — сказал Феликс. — И говорить тоже не может. Глухая тетеря. И нем как рыба.
