— Я страшно рад, что у меня мальчик, — сказал Марвин, когда они приступили к еде. — В воскресенье я веду его на ярмарку. Он безумно любит кататься на всяких аттракционах.
Весь ужин Марвин только и говорил что о своем сыне, а Фрост слушал, а потом, когда Марвин ушел, устроился перед мониторами. Он видел, как выпустили собак, но делал это автоматически: все его мысли были в этот момент сосредоточены только на Джине.
Около полуночи, все еще тревожась о ней, Майк подошел к двери, ведущей на виллу, отпер ее и приоткрыл. Холл был погружен в темноту. Он стоял, прислушиваясь, и, не уловив ни звука, вытащил из кармана крошечный фонарик, шагнул в холл и прикрыл за собой дверь. Он понимал, как сильно рискует. Если Амандо его поймает, операция будет провалена. Но необходимо было проверить, как дела у Джины, убедиться, что она и вправду больна, еще раз услышать подтверждение, что она все еще хочет быть похищенной. Эти мысли гнали его вперед.
Двигаясь быстро и бесшумно, словно кошка, он поднялся по ступеням, затаился на верху лестницы, прислушался, а потом быстро проскользнул в комнату Джины. Он повернул ручку, нажал, и дверь поддалась. Когда она открылась, он увидел, что в комнате горит слабый свет. Двигаясь как можно быстрее, он вошел и прикрыл дверь за собой.
Джина, освещенная тусклым светом ночника, лежала на кровати. Она приподнялась, уставилась на него, потом ее лицо, наполовину скрытое тенью, просияло.
— Майк! — прошептала она, села и протянула к нему руки. — Я все ждала, ждала…
Он подошел к кровати и взял ее руки в свои.
— Ты в порядке? — спросил он. — Марвин сказал, что ты заболела.
Джина хихикнула, этот звук заставил нервы Фроста натянуться, словно струна.
— Со мной все хорошо. Я просто не хочу больше видеть эту подозрительную старую гадюку и потому осталась в постели. — Ее пальцы двигались по его рукам. — Давай займемся любовью, Майк! Я — твоя. Я все ждала и ждала…
Почему ее сухие пальцы снова напомнили ему ощущение, какое оставляют прикосновения паучьих лап? Он отодвинул ее руки, глядя прямо на девушку. Да… Марвин и говорил… как привидение — вот подходящее слово.
— Это невозможно, — сказал он, его голос был тихим и жестким, — Послушай, детка, я все подготовил. И страшно рискую, но должен был перекинуться с тобой словечком. Когда я услышал, что ты заболела, я испугался. Помни, что ты должна сделать, и ты будешь свободна.
Ее пальцы задвигались вдоль его штанин, но он снова решительно отодвинул их в сторону.
