Конечно, там будет много работы, после. Как объяснила им королева, Пылающий Легион разрушит то, что существует в силу необходимости. Мир будет создан с нуля. Многое потребуется от Высокорождённых, но безграничными будут награды за их усилия.
Со вздохом мученика Перот'арн сел на жесткую постель. Когда рай будет создан, первое что он попросит более мягкое и пышное место для сна. Едва он положил голову на серый кусок, который эти солдафоны считали подушкой, как неожиданный голос прошептал ему на ухо:
"Так много незаслуженных жертв… так много трудностей…"
Перот'арн резко принял сидячее положение. Он снова оглядел комнату, но ничего не увидел кроме безвкусно украшенных стен и скудной, ничем неприглядной мебели.
"Вынужден находиться среди этого убожества… вы достойны большего, дорогой Перот'арн".
Резкий выдох, был единственным ответом Высокорождённого, когда часть тени отделилась от угла стены. Ониксовые глаза с рубиновыми прожилками, не моргая, смотрели на испуганного колдуна.
"Ксавиус…"
Копыта Сатира чуть слышно цокали, когда он подошел ближе к Перот'арну. "Я жил с этим именем когда-то", пробормотал он. "Теперь это не имеет для меня той ценности, как раньше".
"Что вы здесь делаете?"
Ксавиус усмехнулся, издав звук подобно блеянию существа, на которое он был похож. "Я вижу твои амбиции, Перот'арн. Я знаю о твоих мечтах и как тяжела дорога к ним".
Не смотря на недоверие к рогатой фигуре, ночной эльф почувствовал некое удовлетворение. Никто другой, казалось, не понимал, какой вклад в общее дело вносил ночной эльф. Ни Архимонд и даже не королева.
"Я был суров к тебе в работе, ты же знаешь, потому что я видел перспективы в тебе, мой друг".
Перот'арн конечно не знал это, но услышав от бывшего мастера подобные слова, почувствовал, как в его груди росла гордость. Лорд Ксавиус был своеобразным эталоном, по которому другие Высокорождённые измеряли свои силы. Он являлся беспрецедентным мастером своего дела. Кто же ещё мог охотно пожертвовать своими собственными глазами, чтобы лучше понять магические силы которыми владели ночные эльфы? Чтобы испытать, что-то новое он не просил пожертвовать других, а сделал это сам.
"Я… Это большая честь для меня".
Рогатый сатир усмехнулся, наклонив голову. По некоторым причинам, Перот'арн считал теперь его улыбку не такой, страшной как раньше.
"Нет… Это честь для меня, благородный Перот'арн… сейчас я пришёл в надежде, что я могу доставить тебе больше пользы".
