– Нет, – неожиданно резко выпалила Аннет и, осознав это, тихо добавила, – останься. Я хотела задать тебе еще один вопрос. – Одеяло будто бы впитывало гнев, совсем недавно охвативший девушку.
– Спрашивайте.
– Откуда такая роскошь? Я имею в виду, где ты берешь такое количество денег? Все эти антикварные вазы, богатейший интерьер, тот бриллиант. Я даже примерно не могу себе представить стоимость всего этого.
– Вас действительно это интересует?
– Я бы не задала этот вопрос, если бы не снедающее любопытство. Да и у меня больше нет собеседников… – в голосе Аннет звучала ирония. Оказалось, даже после такого затяжного падения в бездну можно улыбаться.
– Система федеральных резервных банков не идеальна, Аннет. Главный ее недостаток кроется в ее же акционерах – обыкновенных коммерческих банках. Правительство все чаще намекает, что существуют колоссальные различия между частными и федеральными резервными банками. Но на деле все выглядит именно так, как молвят люди. Центральный банк находится во власти частных лиц. Это факт, пусть и не очевидный. Но тот, кто неразрывно связан с подобной системой, знает это наверняка. Например, ваш покорный слуга. Когда я учился на четвертом курсе, профессор Персиваль Коллинс организовал для меня собеседование с неким человеком, которого звали Джонатан Озерански. Они дружили. Это было довольно необычное собеседование, на протяжении которого мне многое пришлось сделать. Мы встретились с Джонатаном в его кабинете, расположенном на шестом этаже Бостонского федерального резервного банка. С ним был его товарищ – Роберт Гендельман. Сначала они расспрашивали меня о моей семье, годах учебы в стенах университета, о моей любви к искусству. После того, как был составлен «анамнез», мы перешли к решению финансовых, а именно бухгалтерских, задач. Я разобрался с ними даже без помощи калькулятора, чем вызвал искреннее удивление моих будущих работодателей. Оставался последний шаг. Проверка на «детекторе лжи». Вот для чего им нужны были сведения из моей жизни. У нас состоялся довольно занятный диалог…
