Из-за пояса у Маджи обычно торчала тяжелая связка из разукрашенного серебра, на нее были плотно нанизаны две дюжины ключей, похожих на орудия пытки. Все ценные вещи, даже одежда и древние беспошлинные товары из-за границы, хранились в бунгало под замком — на случай грабежа, ну и чтоб не вводить в соблазн прислугу. В каждой комнате было по несколько шкафчиков, каждый со своим ключом, и Маджи почти всегда носила связку с собой, если, конечно, не посылала Мизинчика с поручением. Даже во сне Маджи надежно прятала ключи под подушкой.
Китайские шкафчики скрипели, не желая открываться. Там хранились старые штаны из «Рэймонде Шопа»; коробка с глиняными лампадками, слегка пахнущими горчичным маслом; пожелтевшие письма, перевязанные бечевкой; лосьон после бритья; японский транзистор, так и не вынутый из кожаного футляра; стопка ярких териленовых рубашек и целый набор фигурок бога Ганеши в коробке из прозрачной пластмассы — чтобы не потускнели.
Элегантное кремовое пальто, слишком теплое для тропического климата, было обернуто просвечивающей тканью и слабо пахло тальком «ярдли». Спереди и на манжетах — серебряные пуговицы с выгравированным гербом: двумя императорскими львами. Пальто одиноко висело на крючке и казалось пустым, бесплотным. Мизинчик подумала, что его носила еще мама, и представила, как Ямуна просовывает тонкие руки в рукава, посмеивается в новом лахорском доме над непривычным зимним морозцем и думает, что впереди уйма времени — еще успеет свыкнуться.
Мизинчик погладила пальто и потрогала пуговицы, которых, возможно, касалась мать.
— Пошли, бэти[34], — сказала Маджи, войдя в комнату: к бедру она прижимала поднос со смесью орехов, — идем завтракать.
Маджи заметила пальто, и в груди проснулась застарелая, неизбывная боль. Его подарила дочь — вскоре после свадьбы. «Приезжай к нам в гости зимой», — написала Ямуна в письме, которое Джагиндеру пришлось читать вслух: Маджи так и не научилась ни читать, ни писать. Но она так и не поехала — не хотелось гостить у дочкиной свекрови, ведь та оказалась мелочной и бессердечной. «Приезжайте лучше вы к нам, в отпуск», — велела отписать Маджи. Однако эти планы не сбылись: начались стычки между индуистами и мусульманами. «Выбирайтесь, пока еще не поздно, — настойчиво советовала Маджи. — переселитесь в какой-нибудь безопасный район, с индуистским большинством».
«Но это же наша родина», — упрямился муж Ямуны.
А потом случилось невообразимое: Индия разделилась на три географические области, индуистов и мусульман принудительно размежевали. Неожиданно Ямуна оказалась беженкой — одной из многих, слишком многих, кто так и не успел пересечь границу.
