), специалист по «информационным технологиям» и обеспечению информационной безопасности в банковской деятельности и кандидат экономических наук (2002 г.), доктор экономических наук (2007 г., в 34 года)
[36].
Но и в оппозиции госвласти — та же клановость и семейственность: Мария Егоровна Гайдар делает политическую карьеру — самый известный пример.
И никто из детей и родственников местных и федеральных «шишек» и «прыщей помельче» что-то не рвётся работать по-простому под властью государства, неизъяснимо “мудро” руководимого их старшими родственниками и близкими — жить в деревне (типа той Валдайской, о которой шла речь в разделе 1.2) или в рабочем посёлке, где под воздействием «стихии кризиса» (в чём нас пыжатся убедить премьер и п-резидент) рухнуло единственное градообразующее предприятие… У всех отпрысков «генетическая тяга» к некой особой престижности и высокой доходности тех должностей, «замещать» которые они претендуют, реализуемая, если и не при прямой и целенаправленной поддержке их родных и близких, то на основе холуйства всей бюрократии перед выше стоящими в иерархии власти.
Всё, представленное выше в разделе 2, — видимая составляющая процесса формирования наследственно-клановой “элиты” в постсоветской РФ, в основе чего лежат стадно-стайные инстинкты и нечеловечный тип строя психики[37] подавляющего большинства “элитариев”. Т. е. эта статистика складывается большей частью на основе безсознательных автоматизмов поведения множества “элитариев” и претендентов в “элитарии”, хотя среди них есть и убеждённые в своём генетическом превосходстве идиоты, действующие целенаправленно.
Но этот процесс зародился не в постсоветской РФ, а является продолжением процесса, начавшегося сразу же после октябрьской революции 1917 г.[38], который сдерживался в период руководства государством И.В.Сталина[39], и который после его устранения, развиваясь[40], привёл СССР к обрушению его же “элитами”, которым государственная идеология социальной справедливости была поперёк горла: им хотелось быть весьма специфическим отрядом буржуев — рантье, чтобы не работать, но «стричь купоны» и иметь всё; или паразитировать в иной форме — создать и узаконить некий иной “элитарный” статус и эксплуатировать порождаемую им «статусную ренту». В постсоветские времена этот процесс создания наследственно-клановой “элиты”, контролирующей все наиболее доходные и престижные виды деятельности, протекает без каких-либо идеологических помех и тормозов нравственно-этического характера.
