…Как только Мешков узнал, что полетит на Памир, он тут же исчез из казармы. В условленном месте, под акацией, его ждала Маша.
— Улетаешь? — был первый ее вопрос.
— Да.
— А я? Почему меня не берут?
Он не знал, что ответить. Маша — девушка самолюбивая, если сказать, что прыжки будут связаны с риском, может не на шутку обидеться. Она ведь уже не раз рисковала, прыгая подчас в очень сложных условиях.
— У тебя же скоро соревнования, потом отпуск… — начал Мешков.
— Ах, вот в чем дело. Значит, я должна сидеть здесь и переживать за тебя?..
И тут вырвалось у него как-то:
— Ты мне очень дорога, Маша! Я не хочу, чтобы твоя жизнь подвергалась опасности…
В тот же день состоялось «прощальное» свидание и у коренастого смуглолицего донбасовца Виктора Датченко с голубоглазой медичкой Пашей, работавшей в аптеке при санчасти спортивно-парашютного клуба. Виктор пригласил Пашу в пригородную дубраву.
Лес на исходе мая сказочно красив. Молодые и нежные листья деревьев, шелковистая сочная трава, неумолкаемые трели птиц, насыщенный запахом цветов воздух. Правда, земля в дубраве, как губка, пропитана влагой. Наступишь — и вода пенится, шипит нарзаном вокруг следа. Новенькие сапоги Виктора размокли, на их головках выступила узорчатая белизна соли. Он ходил меж дубов, подминая густую траву, и собирал для Паши ландыши. А при удобном случае, когда девушка не смотрела в его сторону, вытирал сапоги пучком травы…
Цветы в его руке уже не умещались, а он все рвал и рвал, держась поодаль от Паши и не решаясь заговорить с ней о главном, окончательно выяснить отношения. Но сколько же можно в молчанку играть? Уже служба заканчивается, надо выяснить: если Паша согласна выйти за него замуж, он останется в спортивно-парашютном клубе на сверхсрочную, если нет, демобилизуется и поедет на родину. А возможно и третье решение: он в Донбасс, и Паша с ним. Все это надо обговорить. Как дальше-то быть?
— Иди посмотри: пень, как кресло. Посидим малость, а? — пригласил девушку Виктор, поборов свою нерешительность.
— Не хочется мне сидеть, насиделась у себя в аптеке, — не слишком ласково ответила она, не догадываясь о его намерениях.
У Виктора сразу погасло желание делиться с ней своими планами. «Подумаешь, гордячка! — обиделся он. — Небось, если бы с Юркой Юматовым пошла в лес, так улыбалась бы, как вчера на танцах…»
Словно угадав его мысли, Паша ненароком подлила масла в огонь:
— Ты слыхал, Юматова хотят на международные соревнования послать?
