Крус с любовью посмотрел на мрачного вида командирский мостик и приземистую боевую рубку, утыканную перископами, на оборудование для погружения, на обнажившиеся из-за отлива трубы торпедного аппарата в носовой части, чем-то напоминающие старый «бьюик роудмастер», на котором работал его кузен-таксист в Гаване. В отличие от большинства современных атомных подводных лодок с баллистическими ракетами «Б-510» сохранила изящные очертания своего непосредственного предка, немецкой «Кригсмарин», класс XXI, появившейся в конце Второй мировой войны. Конфигурация корпуса базовой модели «Б-510» и даже дизельный и электрический двигатели остались почти такими же, как на старой нацистской подводной лодке, возможно потому, что их создали одни и те же конструкторы. Самое большое отличие заключалось в отсутствии оружия на палубе. На немецкой лодке имелись две зенитные пушки — одна спереди, другая сзади. На «Б-510» вообще не было никакого оружия, если не считать нескольких личных пистолетов, шести торпедных снарядов на носу и двух на корме — команда называла их «Pedo у Pingo» («пердун и хер»). Впрочем, это не имело особого значения: любая зенитка была бы бесполезна против истребителя-бомбардировщика «F/A-18».
От большинства подводных лодок и других кораблей прежнего военно-морского флота Советского Союза и того, что осталось от кубинского военного флота, «Б-510» отличалась тем, что имела собственное название — «Бабалу»[13], написанное жирными черными буквами на корме. Боевую рубку украшали мультяшный Дези Арнес[14], играющий на конге[15], и надпись по-английски: «Милая, я вернулся домой!» Как это ни удивительно, имя и картинка были со смехом одобрены самим Великим.
Аркадий выключил двигатель «Панды», и маленький катер заскользил по чернильно-черной маслянистой воде, пока не уткнулся в старые шины от грузовика, защищавшие бетонный причал. Первый помощник Энрико Рамирес следил за погрузкой на «Бабалу» дюжины торпед «Кит», начиненных вместо боевого заряда девятьсот двадцать одним граммом высококачественного героина каждая. Героин производили из отличного афганского опиума, который доставляли в государственную фармакологическую лабораторию в Цзэнчэне, в Китае, где его сначала превращали в морфий. Оттуда его отправляли в порт Синьтан на Жемчужной реке и грузили на один из многочисленных кораблей Китайской компании океанских перевозок, направлявшихся с грузами на Кубу. Как правило, это были балкеры
