Горе мертвого короля | страница 73

— Не нравится мне эта ночь, — сказала Волчица.

Гости уже все разошлись. Герольф и его подруга стояли у окна своей спальни на втором этаже. Шторы были раздвинуты, свет не зажигали. Плечом к плечу в темноте они вглядывались в сумрак парка. Вдалеке, у закрытых ворот, мелькали серые тени — кажется, что-то взволновало догов. Послышался отрывистый звук вроде кваканья жабы, одна из собак жалобно взвыла. Невидимый стражник прикрикнул:

— Тихо!

В неспокойном небе с боем пробивалась луна. Она то исчезала, то вновь появлялась в сутолоке рваных, всклокоченных туч. Казалось, там, в вышине, некие неведомые силы сошлись в жестокой и безмолвной битве.

— Очень мне не нравится эта ночь, — повторила Волчица.

— Мне тоже, — сказал Герольф. — И карлик этот мне не понравился. Надо было послать проследить за ним. Зря я этого не сделал.

— Прикажи усилить стражу, Волк, пожалуйста. А Хрога отправь к Фенриру, пусть будет у него в комнате.

Герольф пошел распорядиться, а она осталась стоять у окна. Ее золотистые глаза всматривались туда, за ворота, где начинался крутой спуск к озеру. Коротко заржала лошадь в конюшне, и снова настала тишина. Волчица посмотрела в бурное небо, потом уставилась в слишком тихую тьму, накрывшую парк. Каждый нерв ее напрягся, как струна.

— Я тебя чую, — прошептала она сквозь зубы, — я чую тебя, ведьма.

Ей не было страшно. Дрожь, пробежавшая по ее телу, была иной природы: предстояла битва, она предчувствовала — битва не на жизнь, а на смерть. И не сказать, чтоб это было ей не по вкусу.

Герольф все не возвращался, и она вышла из спальни и поднялась наверх, к комнате под крышей. Подошла к двери Фенрира, приложила к ней руку — и не могла решиться постучать. Зачем лишний раз наталкиваться на упрямое, враждебное молчание мальчика? Зачем самой напрашиваться на эту муку? Ибо это была мука. Она поклялась себе проявлять терпение, но до чего же долго это тянулось! Сколько недель, сколько месяцев ждать, пока он научится ей улыбаться, пока он примет ее ласку, пока потянется к ней? А пока суд да дело, она была готова на все, лишь бы он оставался у нее. Никто его у нее не отнимет — только через ее труп.

Брит не стала подниматься к замку по дороге, а полезла прямо по скалам к кустарнику, пригибаясь до земли, юркая, как ночной зверек.

Добравшись до стены, она задержалась, укрывшись за купой колючих кустов, и поскребла ногтями землю. Земля промерзла, и пришлось прокопать довольно глубоко, чтобы добраться до мягкой, сохранившей тепло почвы и найти то, что она искала. Конечно, она могла неделями обходиться без пищи, но в эту ночь ей, несомненно, понадобятся силы, много сил. Она проглотила несколько червяков и горсть зарывшихся в землю насекомых.