— Тебе обидно, когда над тобой смеются?
— Да никто надо мной не смеется.
Они снова взялись за лопаты и работали еще долго. Под конец в этом уже не было необходимости, но им хотелось удержать радость разделенного труда и доверительных разговоров.
— Ты скучаешь по Бриско?
— Да. Хотя, знаешь, нет. Странно… Он как будто все время со мной, все время рядом. С той только разницей, что его нет.
— А он по тебе скучает, как ты думаешь?
— Не знаю. Это его надо спросить! Мы с ним так смеялись… Не знаю, смеется он там, где он теперь, или нет. Не знаю.
В четыре часа госпожа Пулккинен загнала их домой и напоила горячим молоком с поджаренными хлебцами. Господин Хольм заехал за Алексом, как договорились, под вечер. Он высадил мальчика у верхнего конца улочки, где удобнее было развернуться.
Алекс медленно шел к дому и чувствовал, что тоска немного отпустила. От разговоров с Бальдром ему полегчало. Но он предпочел бы выкинуть из головы предсказание маленького калеки. Зачем разжигать в себе надежду, если она возьмет и не оправдается? Он, конечно, много раз слышал, что Бальдр никогда не ошибается, но если надо ждать год или два, чтоб это проверить…
Он толкнул дверь, и первое, что бросилось ему в глаза, был плащ, как попало брошенный на пол. Он хотел крикнуть, но горло перехватило. В следующий миг перед ним уже стоял худой, дикого вида человек. Лишь через несколько секунд он узнал в нем отца. Впалые щеки заросли бородой, глаза воспаленные… Он, должно быть, только недавно вошел.
— Алекс! — сказал Бьорн, и голос изменил ему.
— Папа, — прошептал Алекс.
Бьорн нагнулся, подхватил мальчика и прижал у груди.
— Я вернулся, сынок, — выговорил он наконец, и слезы потекли по его изможденному лицу. — Я не привез Бриско… потому что… потому что это оказалось невозможно… я этого опасался… помнишь, я говорил?.. но у меня для тебя добрая весть… прекрасная… сказать?
Алекс кивнул.
— Бриско жив. Понимаешь? Он жив.
— Ты его видел?
— Хальфред видел. Он тебе расскажет. А я видел огонек свечи в его окошке.
— А Брит? Она его видела?
— Не знаю. Брит погибла. Ее тело осталось там, на Большой Земле.
— Брит погибла? — не веря своим ушам, повторил мальчик.
Он думал: «Что же с нами станется, если и бессмертные уходят от нас? Что нас ждет, если придется бороться с врагами, которым под силу убить колдунью Брит? Каким станет мир теперь, когда она умерла?»
Они всё стояли в дверях, крепко обнявшись, — отец и сын. Сельма, державшаяся в стороне, тихонько позвала:
