Вот как это случилось.
Однажды Абдель-Басыр зашел в столовую Хаджи Мухаммеда и заказал себе вареных бобов с лепешками. Поев, он подошел к прилавку и протянул хозяину пятипиастровую монету.
— С меня два с половиной пиастра, Хаджи!
Но Хаджи был занят другими клиентами и потому, бросив деньги Абдель-Басыра в ящик стола, продолжал свой разговор с каким-то посетителем. Рассчитавшись со всеми, хозяин долгим и испытующим взглядом посмотрел на Абдель-Басыра:
— Так сколько ты мне должен, сынок?
— Два с половиной пиастра, Хаджи! — отчеканил Абдель-Басыр.
— Хорошо, сию минуту, — сказал хозяин и протянул Абдель-Басыру сдачу — семь с половиной пиастров: втрое больше, чем он ожидал.
Абдель-Басыр очень удивился:
— Сколько вы мне даете, Хаджи?
— Семь с половиной. Ведь ты дал мне десятипиастровую монету.
Абдель-Басыр уже был готов воспользоваться оплошностью Хаджи, но тут же, преодолев соблазн, сказал:
— Нет, Хаджи, вы ошибаетесь: я дал вам только один шиллинг…[31]
Но Хаджи прервал его, настойчиво повторяя:
— Нет, боже меня упаси! Ты сам ошибаешься, сынок. Вспомни, если забыл: ты дал мне полреала[32]. Подсчитай-ка свои деньги и убедишься, что я прав!
Такой соблазн Абдель-Басыр преодолеть не мог. Он ушел, скрыв угрызения совести. Когда он рассказал мне и другим студентам эту историю, мы долго смеялись. Но и на следующий день Хаджи также сам себя обсчитал, и тогда мы решили, что он, должно быть, простофиля — этот почтенный Хаджи. Так он и прослыл у нас простофилей.
Итак, вывеска Хаджи воскресила в моей памяти недавние годы, и я решил заглянуть в «студенческую столовую» Хаджи Мухаммеда аль-Хадека.
Я вошел, уселся за столик и, как в студенческие годы, заказал вареных бобов с лепешками. При этом я украдкой посматривал на Хаджи Мухаммеда, сидевшего напротив за прилавком.
Невольно я вспомнил еще один случай из нашей совместной жизни с Абдель-Басыром. Как-то в начале месяца, получив от отца очередной денежный перевод, он пришел в столовую и заказал обычные бобы с лепешками. Поев, он подошел к хозяину, чтобы расплатиться, и протянул ему пятьдесят пиастров. Хаджи взял ассигнацию, но дать сдачи не спешил.
— А нет ли у тебя мелочи, сынок?
— Тут все мои деньги, Хаджи! — ответил Абдель-Басыр.
— Вот и оставь их у меня. Потом посчитаемся.
— Но у меня нет больше ни милима!
— А много тебе нужно пока?
— Хоть полреала!
Тогда Хаджи вручил ему полреала и сказал:
— За мной сорок пиастров, если, конечно, ты мне доверяешь.
— Ну что вы, Хаджи, — сказал Абдель-Басыр, — конечно, доверяю.
